— Напугал мальчика, — Аделаида продолжала смеяться. — А он всего лишь пришёл поблагодарить меня за жену. Тяжёлые роды были.
— Адка, вот любишь ты меня дразнить!
— Чуть-чуть и иногда, — согласилась она. — Слушай, а музыка-то тише стала.
— Всё равно отнесу эти конфеты! — упрямо заявил Степан. — Чтобы ими здесь и не пахло!
— Отнеси, — Аделаида махнула рукой. — Всё равно мы их не едим.
Глядя вслед мужу, она размотала полотенце: «Приятно. А Свете я другие куплю».
Степан протянул Сашке коробку:
— Держи, вымогатель!
Про себя же решил: «Аде куплю другие, получше этих. И цветы! А то поклонники, понимаешь!».
5. Цветы на память
В молодости Леночка была очень красива: пышноволосая, чернобровая, с румянцем на щеках. Одевалась она модно и со вкусом. Мужчинам Леночка очень нравилась, чем и пользовалась: крутила ими, как цыган солнцем, очень любила подарки и внимание. Женщинам приходилось её терпеть, несмотря на красоту, так редко ими прощаемую. А что ж поделать: Леночка была великолепной модисткой. Несмотря на многочисленные романы, её личную жизнь нельзя было назвать слишком удачной: разведясь с первым мужем и похоронив второго, она была замужем за человеком много старше. Деток ей Бог так и не дал.
Леночка была избалована и обладала капризным и взбалмошным характером. В погоне за чужим вниманием она, наверное, кроме себя, так никого и не полюбила по-настоящему. Но время быстротечно, и то, что вчера казалось далёким, сегодня уже приветственно машет с порога: годы безжалостно стёрли былую красоту, унеся многое из того, к чему она привыкла. Однако Елена Михайловна не сдавалась: шила, ругалась с соседями, разводила цветы. Незаметно подобралась старость. Рядом с ней теперь были только дворовой пёс Тузик неопределённой породы, собачка Дуся и кот Мурзик. Однажды молния ударила в дерево, под которым стояла будка Тузика. С тех пор он страшно боялся гроз и просился в дом, скребя когтями дверь. Она открывалась и слышалось: «Заходи, чёрт трусливый!» Пожилая рыжая спаниелька Дуся очень любила поесть и была большой попрошайкой. Полосатый Мурзик был не намного меньше своей закадычной подруги. Оба обожали печенье и конфеты, которыми с ними делилась хозяйка: своих питомцев она, несмотря ни на что, впроголодь не держала.
Оставшись одна, с нищенской пенсией, Елена Михайловна оглянулась вокруг в поисках привычной поддержки и опоры. Но никого, кроме племянника, сына покойного брата, не увидела. Других родственников у неё не было. Она всегда держала племянника на расстоянии, не принимая его всерьёз. Для неё он был шалопаем и бездельником. «Ни рыба, ни мясо», – говорила она и была совершенно права. Но теперь, когда ей было трудно дойти до магазина, выбирать не приходилось: надо было что-то решать. И Елена Михайловна пообещала племяннику оставить дом в обмен на досмотр. Тот, естественно, согласился, но постоянно ухаживать за тёткой в его планы не входило. Появлялся он редко, обычно с обоими малолетними сыновьями, для которых посещение двоюродной бабушки было ни к чему не обязывающим развлечением: побегать по саду, съесть фруктов, поиграть с котом и собаками. Действия их папаши дальше похода в магазин не простирались. К тому же он был нищим по причине практически постоянной безработицы и сидел на шее у жены. Такое положение дел Елену Михайловну устроить не могло и, в конце концов, она указала племяннику на дверь.
