- Камаз, сумку её досмотришь? – заглянул в кабинет Антипка.
- Неси, - лениво кивнул Костров, а моё сердце упало в ботинки и потеряло сознание от мысли о том, что именно находилось прямо сейчас в моей сумочке.
- Эта, сразу видно, профессионалка. Столько приблуд с собой возит, - сказал Антипка почти даже с уважением, занося в кабинет мою сумочку. Поставил ее на стол перед Костровым и молча вышел, снова оставив меня наедине со своим начальником и моим позором.
- Не смотрите туда, пожалуйста, - это была моя последняя отчаянная попытка избежать неизбежного.
- Думаешь, преступники от нас могут уйти, сказав волшебное слово «пожалуйста»? Нет, Марина Олеговна, такое у нас не прокатывает… больше, - сурово посмотрел на меня мужчина и придвинул мою сумочку к себе поближе. Убрал мою шапку с помпоном в сторону и завис с явным намерением присвистнуть. – Глубокая ты, однако, женщина, Маруся, - произнес Костров и достал вибратор из моей сумки.
Мне не осталось ничего иного, кроме как начать плакать в голос. Потому что объяснить появление в своей сумке вибратора, да так, чтобы в это можно было безоговорочно поверить, я точно не смогу. Костров не поверит в то, что мне его буквально только что подарили, даже если Лена привезет ему чек и съёмку с видеокамер в магазине.
- Мне его подруга после уроков завезла. Подарила, - попытка не пытка. – Я им не пользовалась честно. И не собиралась, - плакала я уже навзрыд.
- Да? И что это? Ты решила заменить череп Кондратия на более наглядное пособие? Репродукции учишь? Или это новая модернизированная указка? М-да, Маруся, если бы мне в моё школьное время учитель угрожал такой указкой, был бы я отличником…
- Только никому об этом не говорите, пожалуйста! Я вас прошу! – взмолилась я, когда Костров потянулся к своей куртке и достал из нее телефон. Мозг мой в этот момент был готов взорваться в приступе паники и едва контролируемой истерики.
- Обижаешь, Марина Олеговна. Сейчас вот возьму и этой штукой по клавишам в родительский чат на тебя настучу, - для большей наглядности Костров начал тихо постукивать вибратором по экрану своего телефона, а я в какой-то момент на самом деле поверила, что он пишет в родительский чат. – Шучу я. Сядь и расслабься. Штучку дать?
- Хватит, пожалуйста! – взмолилась я и спрятала лицо в ладонях.
За плачем было слышно шуршание целлофана. Очевидно, Михаил Захарович решил распаковать остальные Ленины подарки.
Какой кошмар! Я ведь даже не знаю, что там еще может быть.
- М-да, Марина Олеговна. Оказывается, караоке на стойке – это еще цветочки. А я-то думал, что всё в этой жизни видел.
- Меня посадят, да?
- Конечно. Вот прямо на эту штуку и посадят. Лет на пять, - он уже даже не пытался прятать, улыбку, откровенно надо мной насмехаясь. – Подруга подарила, говоришь? Организация оргазма группой лиц по предварительному сговору – это дело серьёзное, Марина Олеговна.
- Правда? – громко всхлипнула я.
- Маруся, голову включи. Или тебя этой штукой по ней надо щелкнуть?
- Пожалуйста, прекратите им так… трясти.
- Ладно. Не ревнуй, - закинул он вибратор обратно в мою сумку и снова сверху накрыл моей шапкой. – До дома сама доберешься или опять во что-нибудь вляпаешься?
- Вы меня отпускаете? – посмотрела я на него настолько заплаканными глазами, что даже очки не смогли сделать изображение четче.
- Не задерживаю. Вижу, у тебя и так дел полно.
