– Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд… – протянул я. – Подарить что-нибудь Алексии за счёт отца и деда мне будет вдвойне приятно.
– Ага, мы с Сашей тоже так подумали.
На базу корпуса в Ясенево мы прибыли уже в пятом часу вечера, и я сразу же приступил к осмотру поправленных мною ранее волкодавов. У всех все было в порядке, их доспехи продолжали успешно восстанавливаться.
Из сегодняшней партии на правило первой подошла Вика Вяземская.
– Пошли уже, Романов, только в жабу меня не превращай. Помни про холодные ножницы и про то, что я могу ими сделать, – она от волнения кое-как натянула улыбку.
– Не переживайте, госпожа штаб-ротмистр, вы у меня будете самой красивой жабой в корпусе.
Волновался и я – Виктория была первой девушкой, которую я правил, именно этот факт меня несколько и напрягал. Поэтому к процессу я отнёсся со всей серьезностью, отбросив в сторону все посторонние мысли.
Выдохнул, настроился, потянулся и стал разглядывать внутренним взглядом доспех девушки.
Особых различий с виденным мной ранее у других волкодавов я не заметил, чуть успокоился и спустя непродолжительное время дал стандартную команду доспеху Ведьмы на приобретение правильной геометрической формы. Результат, к моему немалому облегчению, не заставил себя долго ждать – пошла соответствующая работа.
И опять очередная борьба со стихией, это действительно был воздух, как и у Пчела.
– Пойдёмте, госпожа штаб-ротмистр, все закончилось.
Виктория на мои слова никак не прореагировала, продолжая стоять со счастливой улыбкой.
– Вика, кайфанешь потом, – я взял ее за руку. – Пойдем уже.
Девушка открыла глаза, кивнула и неверными шагами двинулась вслед за мной. Сдав ее уже поджидавшему нас Пасеку, я повернулся в сторону Решетовой, которая жалась к Прохору, а он её успокаивал:
– Не бойся, Катенька, все будет хорошо. Посмотри на Ведьму, ей явно понравилось. Иди уже, ты же у меня смелая и никогда ничего не боялась…
С Решетовой, как и с Вяземской, никаких проблем не возникло – после правила она выдала мне огонь, но уровень её воздействия, как и силы, был гораздо слабее, чем у поправленных мною раньше волкодавов. Это я был склонен списать на её ещё довольно-таки юный возраст.
Подведя Решетову к Прохору, немного отдохнул и пригласил следующего.
Последнего, четвёртого волкодава я правил уже на морально-волевых, а потом долго сидел на снегу и приходил себя. Собравшись, подошел уже к отошедшей от процедуры Вяземской:
– Вика, как ты себя чувствуешь?
– Великолепно! – улыбаясь, кивнула она. – Подъем сил просто нереальный!
– Инструкции помнишь?
– Помню и буду неукоснительно их соблюдать, – опять кивнула она. – Я сегодня здесь остаюсь, как и завтра. Ты… завтра приедешь?
– Приеду, – пообещал я. – Как и послезавтра.
– А если я тебя захочу?.. Ну, ты понял… – она хитро прищурилась. – Я могу на тебя рассчитывать?
– Можешь, госпожа штабс-ротмистр, – вздохнул я. – Примчусь по первому твоему зову.
– И вообще, Романов, – уже серьезным тоном продолжила Виктория, – веди себя в моё отсутствие прилично. Я потом все равно у Прохора и Володи Михеева про твои похождения узнаю.
– Кто бы сомневался, – отмахнулся я.
Мой воспитатель все это время находился рядом со своей пассией и далеко от неё не отходил. Мне даже стало интересно, будет ли Прохор теперь ездить со мной в Ясенево каждый день? Подобным шансом он не воспользоваться не может.
