«Да, – думает молодой образованный литератор. – Тут барахло, и там дрянь, и там стыдно, и тут позорно».
Тут, то есть в оппозиционном лагере, что меня ждет? полтораста лайков в фейсбуке? Восторги мальчиков и девочек в виртуале? Крепкое рукопожатие старого демократа на тусовке в восемнадцать человек? Хамская ругань оппонентов? И вечная опасность, что во дворе по башке дадут из хулиганских побуждений с целью кражи мобильника…
А что меня ждет там, среди поклонников правительства и защитников устоев? Да точно то же самое. Те же полтораста лайков, те же восторги десятка мальчиков и девочек, такое же рукопожатие старого патриота на такой же утлой тусовке, такая же хамская ругань оппонентов…
Но только одна-единственная разница. Не по башке во дворе, а место политического обозревателя, а там, глядишь, и что-то повыше. Зарплата, да еще гонорары. Соцпакет.
Так что получается – две чаши весов абсолютно уравновешены, но на одну из них ложится пачечка денег, страховой полис и пропуск в солидное какое-нибудь учреждение.
«Вот, собственно, и весь выбор», – думает молодой образованный литератор изначально независимых и отчасти оппозиционных взглядов.
– Позволь, дружочек, а как же принципы?
– Ах, папенька, оставьте!
технология власти
Президент с трудом дозвонился до министра обороны.
Тот не смог дозвониться до главкома сухопутных войск и оставил ему голосовое сообщение.
Главком послал эсэмэску командующему армией.
Командарм нашел в Контактике нужного комдива.
Комдив зашел в Контактик, просек ситуацию, быстро узнал у знакомого комполка мобильник комбата, но комбат очень долго был в недоступе.
А потом отзвонил и сказал, что у ребят на телефоне деньги кончились, и они послали салабонов раздобыть бабла.
Когда салабоны вернулись, а деды положили деньги на телефон взводному, президент снова позвонил министру обороны, чтобы сказать, что ладно, всё, проехали, забыли, отбой-вольно-закури.
Но у министра обороны было поставлено на «без звука», и он пропустил звонок.
А когда перезвонил, то адъютанты президента сказали, что им ничего не известно о приказе действовать по плану «Ч».
«На нет и суда нет», – подумал министр обороны и хотел позвонить главкому сухопутных войск, но увидел, что села батарейка.
этнография и антропология
Недавно прочитал книгу Леона-Поля Фарга «Парижане и парижанки».
Сборник занятных, остроумных, но, в общем-то, пустеньких очерков о парижских кафе по состоянию на 1939 год.
Умилительная серьезность: вот тут славно пекут, зато там бывал Поль Бурже; тут вкусный кофе, там отличные недорогие вина. Это кафе для банкиров, это для актеров, это для клерков, это для рабочих людей – ведь всем хочется посидеть вечером за стаканом вина, поболтать с приятелями…
Великая книга.
Из нее становится кристально ясно, почему Франция в 1940 году так безропотно и так охотно сдалась немцам.
Потому что национальной идеей Франции стало кафе.
Не «свобода, равенство и братство», не «прекрасная Франция», а именно кафе.
Я сижу за своим любимым столиком в своем любимом кафе, пью свое любимое вино или смакую свой любимый ликер, болтаю со своими любимыми друзьями-соседями – вот и вся моя любовь к родине. Моя родина – здесь, вот она: четыре столика, гарсон, карточка меню. И пока в моем кафе мне подают вино и мясо – значит, с родиной всё в порядке.
О, да, разумеется, не все так думали и так действовали. Но тех, кто думал и действовал иначе, было прискорбное меньшинство.
