– По-разному: иногда офигенно, от пуза, иногда тошниловка. Вчера борщ был зашибись, и чеснок на столах был, а сегодня не знаю я, так и не был ни на обеде, ни на ужине.
– Ну, понятно, так вот вчера готовил Жека Мотыль, а сегодня поварихи из гражданских. Тут дела такие – Мотыль, он из нас, из матросов, срочку тянет. А в коки он попал тоже из боевой группы, был случай. Своих матросов он никогда не кидал и кок он от бога, – грузин растопыренной пятернёй ткнул в потолок, – вот сейчас ешь – вкусно тебе?
– Угу, – кивнул я с набитым ртом, выцеливая из плошки кольцо лука, маринованного в уксусе.
– Так вот, Мотя ни у кого не тырит, а все в котёл. И добавка всегда есть, и братву всегда уважит. Когда тётки дежурят, ты пробовал хоть раз еще порцайку взять?
Действительно, когда на камбузе хозяйствовали толстые гражданские тётки, добавки никогда не было. Речь главстаршины продолжил водитель из обеспеченцев:
– Тут, видишь, одна из тёток – жена твоего мичмана Сахно. В доле они или еще как, но Жеку тетки давно хотят сплавить, а еще кого-то на вакант взять. На эту должность можно и гражданских ставить. Получается такая ерунда, Мотю ставят разведчиком на твоё место, а тебя на склад в роту обеспечения и всё – место готово. Представляешь, как вы вкусно питаться будете?
Я представил. Вечно есть размазню и вонючую рыбу как-то не очень улыбалось.
Дальше уже продолжал Дитер:
– С тобой ситуация как раз и нарисовалась. Марков ваш – жучила еще тот. Он с Сахно постоянно макли какие-то крутит. Тут тебя переводят, что-то там у тебя не так, соответственно должность освобождается. Ваш каплей мужик нормальный. Он давно Мотю в группу к себе хотел. Он на позапрошлогодних учениях при недоборе разведчиков, когда задачи сыпались, взял Мотыля с камбуза, тот еще молодой был. Так они отработали на пятёрочку. Замок его тогдашний ногу сломал – Жека, самый молодой, за замка подгруппой рулил, короче дал гари. Передвижной флотский пункт управления благодаря ему нашли. Потом Поповских его и на прыжки, и на спуски таскал, когда была возможность. Короче, наш кок отработал все нормативы не хуже любого водолаза. Разведчик он первоклассный и без вы…ов. Ну а повар, я думаю, и так ясно. Теперь подумай, что будет, если вместо нашего матросского кока на камбузе будет еще одна тётка!
– А. чего думать, мне и так понятно…
– Так, теперь давай рассказывай и не вздумай пиздеть, из-за чего тебя из группы поперли. С физухой у тебя все нормально, вроде и прыжки есть, вроде не плуг и не тормоз. Что за херня? Спорол что-то не то? Или с Поповских поцапался? Мы же в курсе, что у тебя лапа кап-три из флотского управления. Давай, колись.
– Водолазка, – промямлил я, – клистирофобия…
Такого громкого ржача за все время своей короткой службы я еще не слышал.
– Би…яя, – сорвался на грузинский акцент главстаршина, – клистирофообияяя, аа би…яя…
Закончили смеяться, опрокинули еще по стакану, и Дитер продолжил:
– «Брейк», есть клаустрофобия – боязнь замкнутых пространств. У тебя в чём проблема-то?
– В трубе застрял, начал шебуршиться, фалом вытащили, а теперь вообще не могу в неё зайти.
– Ерунда, я тебя за два часа так обработаю, что будешь пролетать её и в торпедном песни петь будешь! Это я тебе говорю, водолаз первого класса, Дмитрий Анатольевич Болев!
Вот чёрт, так вот почему он Дитер! А я думал, из-за похожести на «модерн-токинговского» солиста, а тут, оказывается, просто созвучие имён.
