– А разве нет? – и взгляд как клинок воткнулся в преуспевающего хозяина, однако протыкать не стал. – Мне казалось, вы очень хотели меня видеть.
Пламя в камине не шевелилось, будто отдыхало. Вдруг огонь взвился, вспыхнул, подверг что-то быстрому рассмотрению, потом опять словно улегся в постель и продолжал гореть так же ровно, как и до этого.
– В общем-то, да, – упавшим голосом подтвердил Антон Альфредович догадку клиента. Он мучительно осознавал несовместимость своего неуверенного поведения со званием лучшего адвоката города, но ничего не мог с собой поделать.
– С чего начнем? – выставил волнорезы Аркадий для и без того не состоявшейся уверенности адвоката. – Можем с того, что я еще раз назову вам сумму, которую вы будете иметь, если выиграете дело, но, думаю, вы и так все хорошо помните.
– Конечно, помню. Но появились неожиданные обстоятельства, которые меняют суть дела. И мы должны…
– Суть нашего с вами дела не меняется, – неожиданно строго произнес Аркадий.
– Но Завещание оказалось поддельным, а значит, мы можем не только отсудить квартиру у истцов, но и попробовать присудить ее вашему брату.
– Это как вам будет угодно. Но суть нашего дела не в квартирах. – Аркадий выдержал паузу. – Суть нашего дела в том, что вы, Антон Альфредович, должны во что бы то ни стало выгородить убийцу, доказав всем, что он не виновен, а значит, сам является несчастной жертвой.
«Зачем он мне это говорит?» – обескуражено подумал Антон Альфредович, чувствуя, что противно-липкий холод с новой силой прихватывает его изнутри.
– Не имеете права называть убийцей того, кто еще не обвинен в этом по решению суда, – проговорил отстраненно адвокат.
– У меня свой суд, – спокойно-жестко ответствовал клиент.
– Хорошо, – не стал спорить адвокат, стараясь тоже быть спокойным, и не понимая, зачем надо все опять месить сначала. Он ждал, что далее будет говорить Аркадий, но тот будто забыл о нем, засмотревшись на огонь. Антон Альфредович тоже залюбовался пульсирующим пламенем, и страх отпустил. – Для того чтобы я выиграл дело, – почти ровным голосом произнес он, – вы мне должны рассказать правду, как на исповеди. Только зная полный расклад карт, я смогу выбрать наиболее удачный вариант хода.
– Что может быть откровеннее того, что я вам сказал? – посмотрел на него Аркадий.
Антон Альфредович не ответил.
Аркадий продолжил:
– Совершено убийство, но я вам плачу деньги за то, чтобы вы доказали, что никакого убийства не было, и оправдали убийц.
От столь четко поставленной задачи Антона Альфредовича покоробило.
– Но я же сказал: обстоятельства дела изменились. И вообще, не лучше ли нам перейти в кабинет, там все мои записи.
– Как скажете.
В кабинете Антон Альфредович представил Аркадию ксероксы подлинных подписей Ребрищева Ильи Петровича. Он без труда достал их: одну – в пенсионном отделе, другую – в милиции, где старик недавно расписывался в получении нового паспорта. И сравнил с ксероксом поддельной, которая красовалась на Завещании.
– Подделка видна невооруженным глазом. Рассчитано на дураков.
Но Аркадий, к безграничному удивлению адвоката, остался индифферентен к такому удачному повороту событий. Тогда Антон Альфредович сказал, что знает нотариуса, заверившего поддельную подпись, и вот здесь, прежде чем к ней идти, надо точно решить: с чем идти и зачем?
– Мне все равно, с чем вы к ней пойдете, как и зачем, – не стал Аркадий продолжать эту тему. – Можете и вообще не ходить. Мне эта квартира не нужна. Все, что мне нужно, я вам уже сказал.
