Такую реакцию не могла просчитать никакая нормальная логика. И Антон Альфредович опять подумал, что таких клиентов у него не было.
– Какое вы имеете отношение к тем, кого называете убийцами? – повторил он вопрос, уже им задаваемый.
– Я вам говорил, мы – братья, хотя и не родные.
– Тогда почему вы не хотите помочь брату с квартирой?
– Потому что, если быть честным, то мне, Антон Альфредович, безразлично, что будет с Василием и Зинаидой. Я не хочу, чтобы их посадили, потому что смысла в наказании этих несчастных, действительно не вижу. Они сами себя наказали тем, что совершили: их конец виден невооруженным глазом.
– Какой конец?
– Жизненный.
– Опять загадки?
– Ничуть. Вы интересовались историей их болезни? Они смертельно больны. У Василия цирроз печени, и он года не протянет – какой смысл сажать его за решетку? Она – не лучше. Вы думаете, им квартира нужна для жизни? Нет. Им квартира надобна для смерти. Они спустят ее сразу, как только получат, и тем самым ускорят свой конец. Сейчас конец отдалился, но он не за горами.
– Он вам брат по линии матери или отца?
– Не совсем так.
– Тогда как?
– Все мы – братья.
– Вы отвечаете не конкретно.
– Вам так кажется. Просто вы смотрите под другим углом.
– Насколько вы заинтересованы в том, чтобы они были оправданы?
– Ни на сколько. Как я вам уже сказал: просто не вижу смысла в наказании смертников.
– И только за то, в чем вы не видите смысла, вы выкладываете такую сумму денег, на которую можно купить не одну подобную квартиру?
– Это мое хобби.
– Выбрасывать деньги?
– Восстанавливать смысл, если возможно.
– Я могу еще раз посмотреть ваши документы?
– Пожалуйста.
– По образованию, как я помню, вы философ. Но где и кем работаете?
– В данном случае и в данном месте, я свободный художник.
– Вы художник?
– Я имел в виду, что занимаюсь тем, чем хочу, вернее – тем, что считаю необходимым.
– Я не верю, что судьба обвиняемых вам совершенно безразлична.
– Это ваше право: верить или не верить.
– Но я не могу работать, если я не верю.
– Вам нужна правда?
– Да.
– Правда то, что они – убийцы и в нормальном обществе места для них быть не должно.
– Тогда почему вы хотите их защитить?
– Потому что общество – ненормальное. Соседи слышали, как старик кричал, видели, как потом выносили его вещи, и никто не поинтересовался, что же случилось? Человека убивают, а все сидят по норам и молчат.
Конечно, человеку свойственно бояться за собственную жизнь, но ведь на то людей и множество, чтобы вместе, если страшно. А люди не верят друг другу, каждый боится оказаться крайним, и в итоге – никого. Поэтому, соучастники убийства все, а конкретные убийцы – Василий и Зинаида. Но вам, Антон Альфредович, надо всех оправдать, ведь вы адвокат.
– Следовательно, вы – защищаете ненормальность? Правильно я вас понял.
– Скорее, я выявляю ненормальность.
– Зачем?
– У каждого своя миссия на земле. А вот вы защищаете ненормальность, почему?
– Я защищаю конкретно людей.
– Восточная мудрость гласит: нет людей, есть идеи.
– Адвокат защищает людей, – настоятельно повторил Антон Альфредович. – Цель адвокатской деятельности – не увести от наказания, а сделать его справедливым, помочь человеку самому разобраться в причинах произошедшего.
– Вы хорошо запомнили читаемые вам лекции, – тоном бесстрастного педагога проговорил Аркадий и, вернувшись к прежнему, продолжил: – каждый конкретный человек представляет собой конкретный грех или совершенно конкретное качество определенного человеческого общества. И защищая человека, вы защищаете избранный им принцип, тем самым, изменяя качественный состав структуры человеческого сообщества. Вы не задумывались, какое качество человеческого сообщества представляете и защищаете именно вы?
