Евгений Иннокентьевич с самого начала был уверен, что у него все получится, что из этой молниеносной атаки он выйдет победителем. Он настроился так, что уже чувствовал себя руководителем – ведь что ни говори, а исполнительная власть не чета законодательной, здесь тебе не говорильня… Тепло зимой не включил – и поминай как звали. Только и всего.
До ближайших выборов в родном городе оставалось всего полгода – но он был уверен, что все сложится. Его энергия была не просто заразительна – она пугала. Руководители партии даже не хотели его отпускать из Москвы, они ценили Тищенко за острый ум и циничность, но тот был убедителен и рвался в бой, обещая все вернуть троекратно. Ждать он не хотел ни минуты. «Что такое выборы, – говорил он, – два мордодела, и ничего больше не надо. Главное, чтобы грамотные специалисты были. А если деньги есть – люди найдутся!» Много ли дела – стать мэром! Было бы желание и упорство. Есть действующий мэр? Да он оказался такой барыга, такая шельма – на зависть многим, полгорода продал! Все это Тищенко очень скоро узнал, удача сама к нему в руки просилась – отказывать ей нетактично.
Первую группу пиарщиков – троих молодых москвичей – он отправил в город уже в самом начале лета. Они поехали, упакованные знаменами, агитками, плакатами. В поезде была пьянка, а едва с перрона сойдя, они почувствовали себя победителями на территории проигравшего врага – предвыборная кампания началась. И они мутили город, как мутят в пруду воду, чтобы беспомощная рыба не разглядела сеть, – ожили на газетных страницах слухи о раскраденной казне, об отстроенных виллах на заграничных курортах, о частных самолетах, купленных за народный счет. Агитаторы, как горячую картошку, засовывали в ладони проходящих людей красновато-зеленые бумажки, а если ее развернешь – хай и ругань на исполняющего обязанности мэра, который погряз в грехе. Собирались тягучие, долгие митинги – где мелькали молодые люди с развесистыми флагами, с блестящими, словно глянцевыми, сделанными наспех плакатами. И скоро люди, сомневавшиеся прежде, уверились – пора меняться, пора! Долго терпели проходимцев, хватит! И хотя всех троих пиарщиков забрала милиция – пришлось выкупать – Тищенко понял, что зыбкая власть не удержится, если крепко тряхнуть. И в начале апреля он приехал в город сам.
И в этот первый раз, когда он появился в городе, словно очнувшись после московского рая, все показалось ему пустым и пресным. Еще перед отлетом он позвонил в город, однопартийцам, и те обещали прислать шофера. Но вышло так: единственным, у кого в предвыборном штабе оказался под рукой автомобиль, был Дмитрий Щенников – студент, только устроившийся на полставки курьером.
Самолет еще глухо заходил на посадку, а Тищенко уже приметил белую «Волгу», пропущенную прямо на взлетную полосу, – его встречали. Дмитрий подкатил прямо к трапу:
– Куда?
Евгений Иннокентьевич смотрел за окно – там было серое небо, реял мелкий дождь. Все вдруг стало однообразно и скучно. Вместе с ним прилетела галантная дама – телеведущая его программы Елена, ухоженная и спокойная шатенка.
– В кабак, – сказал Тищенко, – отдохнем с дороги.
– А в какой именно?
– Ну, куда вы здесь ходите? Ты парень молодой, придумай…
Дмитрий мялся, смущение, а тем более застенчивость были чужды его натуре, однако неловкость не проходила. Еще по дороге в аэропорт, вспоминая слова начальника о пассажире, он сомневался, тот ли это Тищенко, который в последнее время не сходит с экранов. Теперь убедился – тот самый. И тут Дмитрий оробел – сам не понимая с чего. Тищенко даже рассердился и крикнул:
