– Погоди. Не придумывай. Если в моей колымаге уцелел симулятор, я посмотрю запись.
– У диспетчеров спросим. Посоветуемся с аналитиками. Не ломай сейчас больную голову. Тебе снова повезло. Я испугался за тебя. В сотый раз или в пятисотый, а я не могу привыкнуть.
Дмитрий вдруг вскипел.
– Он бортом меня толкнул! Представляешь? На такой скорости! Он был рядом. Так близко я еще никакого врага не видел. Он словно знал, как я себя поведу. Других он просто сшиб. Я был последним. Не пойму, в чем дело? Чую! Тут есть какой-то смысл!
Дмитрий сменил положение и застонал от боли. Алик поморщился, глядя на него. Он хорошо знал Димку, тот не успокоится, пока не поймет «в чем дело». Задета его гордость. Алик считал, что его друг сочетает в себе совершенно противоречивые качества. С одной стороны ему может быть абсолютно все равно, что происходит, хоть мир развались пополам. Димка не однажды проявлял полную апатию в делах, которые всем казались очень важными и серьезными. А под час, какая-нибудь мелочь не давала ему покоя сутками. Он изводился в поисках ответа на вопрос, который ему, Димке, казался таинственным и значительным. У Дмитрия была склонность мистифицировать происходящие события. Сейчас были все основания. Общение с Никой немного усилило эту склонность. Если он усмотрел в своей стычке с пиратом тайный смысл, то разубедить его будет невозможно.
– Давай разбираться, раз не терпится, – предложил Алик.
– Нет, – неожиданно отказался Димка. – Я слишком возбужден. Мне мерещится ерунда. А может не ерунда?
– Что конкретно? – намекнул Алик.
– Я все-таки голос слышал. Так ясно. В своей голове. Только она так умеет. Она, понимаешь?
Алик вздохнул. Меньше всего ему хотелось, чтобы Димка приплетал к этому случаю Эл. Алику давно не нравилось, что его друзья нет-нет да упомянут Эл, как участника событий на стороне противника. Рассел с его убедительным анализом заразил их мыслью, что Эл стала пиратом. Алика коробило от одной такой мысли. Чтобы Эл? Никогда! Она скорее прикончит себя. Что вполне могла сделать. Последняя мысль причинила ему боль. На мгновение он забыл о присутствии Дмитрия. Боль отразилась на его лице.
Дмитрий понял, в чем дело, с трудом поднял руку и коснулся локтя друга, морщась от боли.
– Я больше не буду, – сказал он. – Прости.
– Мне не нравится, как вы думаете, – с обидой заметил Алик. – Мне совершенно не нравиться эта грязная версия. Я не верю. Не верю, слышишь.
– Эй, я ничего не имел в виду, – опешил Дмитрий, он хотел сказать, что ему только почудился голос, но решил промолчать.
Дмитрий удивился выпаду Алика. Друг даже в лице изменился. Зря Рассел сказал при нем, что подозревает Эл в умышленной измене. Димка не знал, как себя вести. Уйти? Нельзя. Алик начнет себя «грызть». Остаться? Тогда нужно говорить о чем-нибудь другом. О чем? Кроме полета его сейчас ничего не интересовало.
– Слушай. Вызови мне доктора. Что-то мне становиться паршиво, – простонал Димка и сделал вид, что валится на бок.
Алик подхватил его, задел больное плечо.
– А-у-у!!! – взвыл Дмитрий. – А-а-а!!!
– Проклятье!!! – выругался Алик.
– Я сейчас лишусь чувств, – стонал Дмитрий. – Шкурка горит. Зови врача.
Алик стал суетиться. Димка морщился, ему действительно было больно, но не так, чтобы падать в обморок. Он наблюдал, как Алик вызывает помощь. Забыл об Эл.
– Снимай это, – посоветовал Алик.
Пока он осторожно стягивал с Димки то, что походило на одежду.
