— Ты как?
— Странно, — он потряс головой, осторожно сел. — Вроде бы, в порядке, но пол немного шатается.
— Привыкнешь, это нормально, — махнула рукой она. — Ты говорил о своём профессоре... Он что, всё делал сам? Все программы?
— Нет, что ты, во мне столько человеко-часов, что одному профессору целой жизни не хватит. Он просто был... не только самым главным, он со мной общался, разговаривал, без команд. — Ди передёрнуло от мысли, что кто-то мог давать Ориону команды, как какому-то роботу-официанту. Он заметил, грустно улыбнулся: — На самом деле, для работы со мной можно использовать набор из нескольких десятков слов, плюс знаки и цифры.
— Это ужасно, — пульс застучал в висках, как будто её только что ударили, и она прямо сейчас будет давать сдачи. Парень пожал плечами:
— Мне приятно, что ты так думаешь. Профессор тоже так считал, но, ты же понимаешь — вас не просто меньшинство, вас... двое. Я слышал, как ты разговаривала с нашей Саламандрой, — он усмехнулся, провёл ладонью по покрывалу, — гладила её...
Диана смутилась, опустила глаза:
— И профессор таскал тебе развлечения?
— Да, — Орион с улыбкой вздохнул, упал на спину, раскинув руки, насколько позволяла кровать, — ночью он обрубал сеть всем, кроме моей центральной лаборатории, и разговаривал со мной, загружал кристаллы с книгами и фильмами, мы слушали музыку... Я обожал ночи.
— Музыку? — Ди подняла брови, Орион радостно закивал:
— Да, профессор любил старинную музыку, такую, о которой сейчас почти никто не помнит. В ужасном качестве, но мне нравилось. Хочешь послушать?
— А... как? Где ты её возьмёшь?
Парень хитро ткнул себя пальцем в висок и рассмеялся в ответ на недоумение Ди. Сел, вытащил из кармана очередной переклеенный по живому нейроконтактер, прилепил один конец себе, второй протянул девушке:
— Садись сюда, — она заинтригованно перебралась на кровать, взяла свой конец провода.
— А это не опасно?
— Нет, мы же уже контачили, — удивился он, Диана покачала головой:
— Мы контачили через терминал, а здесь — напрямую.
— Я сам — терминал, не переживай, я всё протестировал.
Ди покачала головой, выдохнула и отважно прижала липучку к виску. Мир не исчез, к её удивлению, перед глазами просто слегка потемнело и стало тихо, в голове зазвучала негромкая музыка, очень раритетно, из двух точек, когда-то давно это называлось «стерео». Медленный сложный ритм завораживал, а когда вступил голос, она очарованно затаила дыхание — сколько операций перенёс вокалист, пока добился такого невероятного тембра? Операции на связках среди звёзд шоу-бизнеса — обычное дело, но звучание у всех так похоже... У всех, но не у этого древнего певца.
— Что это? — прошептала Ди, когда песня закончилась, невероятно длинная, минут пять.
— Это называется «соул», — ответил Орион, в странном полуконтакте его тихий голос имел вкус и слова окатили её плотными волнами, отозвались под кожей. Заиграла следующая песня, по-новому выбивающая опору из-под ног, Диана прикрыла глаза и схватилась за покрывало кровати, случайно мазнув ладонью по горячей руке Ориона. Ощущение покатилось по коже ледяным бисером, впиталось в сердце, вспыхнуло в груди. Она неожиданно даже для себя положила свою ладонь на его руку, вызывая новые колючие волны, уплывая по течению волшебной песни и его пульса...
