Январь 1920-го. Севастополь
Я ожидал ареста утром, но события приняли неожиданный поворот: в Симферополе кто-то поднял восстание и Май-Маевского вызвали в штаб. Мы собрали десяток офицеров, погрузили на платформу два лёгких орудия и за бронепоездом отправились в Симферополь. Павел снова просил Май-Маевского помочь освободить брата.
– Вернёмся – решу! – недовольно бросил генерал и по прямому проводу вызвал Слащёва. – Нахожусь с отрядом на станции Альма. Движемся в Симферополь. Капитан Орлов? Не знаком. Готов помочь! – генерал замолчал и бросил взгляд в сторону Макарова. – Слушаюсь! – беспомощно опустился на диван, вытирая платком вспотевший лоб. – Симферополь в руках мятежников. Какой-то капитан Орлов арестовал Субботина, Татищева, Чернавина, Шиллинга и Брянского.
– Большевистский мятеж? – спросил я.
– Не похоже. Большевиков из тюрем не выпустили. Приказано возвращаться в Севастополь.
В гостинице Май-Маевский явно нервничал:
– Павел, приготовьте глинтвейн. Не могу привыкнуть к сырости. Скажите, какая разница между эсерами и большевиками?
– Я не интересуюсь политикой, Ваше превосходительство, – Павел постарался изобразить недоумение.
Генерал сбросил пенснэ.
– Ваш брат действительно младший унтер-офицер из вольноопределяющихся?
– Так точно, Ваше превосходительство. Служил в 32-м полку.
– Вы в Харькове рассказывали, Ваш отец был начальником Сызрано-Вяземской железной дороги. У Вас имение в Скупино.
– В Скопино, Ваше превосходительство. Жаль, не взяли Рязань. Я бы лично пригласил.
– Прекратите врать! – Май-Маевский сорвался на крик. – В каком году Владимир вступил в партию большевиков?!
Павел растерялся:
– Никогда не был коммунистом.
– Значит стал! Он председатель подпольной организации!
Вдруг дверь распахнулась и ворвались офицеры с револьверами.
– Макаров, руки вверх! Проскурин тоже! – старший подошёл к Май-Маевскому. Стукнув каблуками, отрапортовал: – Ваше превосходительство, исполняем приказ генерала Слащёва!
– Знаю, – бросил Май-Маевский и вышел как капризный ребёнок.
– Про Макаровых мы знали, а вот Вам, капитан, доверяли. Арестовать обоих!
Обыскали номера. В моём нашли передатчик. В коридоре выстроились юнкера с винтовками наперевес. По улицам нас вели вдесятером: трое по сторонам, четверо сзади.
– Ведут на Графскую пристань, – прошептал Павел. – Оттуда прямая дорога на крейсер «Корнилов» в морскую контрразведку к Туманову. Верная смерть! Нет, не туда! В крепость! Повезло.
Декабрь 1920-го. Симферополь. Отдел особого назначения штаба 4-й армии РККА. Протокол допроса капитана Орлова Н. И
Следователь: – Назовите своё полное имя.
Орлов: – Орлов Николай Иванович.
Следователь: – Род занятий?
Орлов: – Офицер Вооруженных Сил Юга России.
Следователь: – Звание?
Орлов: – Капитан.
Следователь: – Расскажите о себе.
Орлов: – С чего начать?
Следователь: – С детства.
Орлов: – Родился в Симферополе в 1892-м. Проживал по улице Толстого. Учился в Симферопольской мужской казённой гимназии. Исключили за хулиганство. Поступил в частную гимназию Волошенко, выпустился в 1912-м. Занимался футболом и гирями. Вот и всё детство, отрочество и юность.
Следователь: – Продолжили обучение?
Орлов: – Поступил в ветеринарный институт в Варшаве. Не закончил. В 1914-м добровольцем ушёл на фронт. Зачислили прапорщиком в 60-й пехотный Замосцкий полк. Был ранен. В 1917-м получил звание штабс-капитана. Награждён Георгиевским крестом и золотым оружием.
