Милиционер вздохнул.
– Как выглядит?! Сколько лет?
– Я с вас удивляюсь! Ну как может выглядеть обычный еврейский мальчик пяти лет?! Хорошенький.
Приходько почувствовал закипающее раздражение.
– Где вы его видели в последний раз?
– Почему вы меня пугаете? Что значит «в последний раз» ?!
– Где вы его потеряли?! – взорвался милиционер.
– Здесь на вокзале, – женщина поджала губы. – А почему вы на меня кричите? Вы на жену тоже кричите? И на командиров своих кричите?
– Я не кричу, – насупился сержант.
– Хорошо, вы можете на меня кричать, но только найдите мне сына! Наш поезд в Жмеринку отходит через полчаса.
– Как был одет?! – поинтересовался Приходько и тут же поправился. – Как он сейчас одет?
– Очень хороший серый костюмчик и черные ботиночки.
За их спинами призывно крякнул Митрич.
– Так это… того… видал я мальчонку похожего, ага.
– Где?! – в один голос спросили милиционер и еврейская мама.
Дворник махнул рукой в сторону привокзального буфета.
– Так это… он за кошкой побежал. Я ему говорю, мол, малец, а мамка твоя где? А он мне такой: а вы с какой целью интересуетесь? И лицо такое хитрое, и спросил так, с подковыркой. Хитрый малец, ага.
Митрич вынул изо рта обслюнявленную козью ножку, поплевал на палец и аккуратно притушил. Засунул в карман и взялся за метлу.
Приходько быстро пошел в сторону буфета, женщина, подхватив чемодан и придерживая шляпку, побежала следом.
Впрочем, поиски окончились даже не успев начаться – из-за угла вышел маленький мальчик в сером костюмчике. На чернявом лице сияло благодушное выражение, в руках был пушистый дымчатый кот.
– Моня! – строго сказала женщина и поставила чемодан. – Моня, ты совсем не любишь маму?!
Мальчишка, бережно поглаживая кота, снисходительно и слишком по-взрослому для пятилетнего ребенка ответил:
– Мама, не спрашивайте вопросы, лучше посмотрите, какой у меня кот!
– Моня! – топнула каблучком мать. – Тебе кот дороже матери?! Что сказал бы папа?!
– Мама, я вас уверяю, папе уже все равно. И даже когда он был жив, ему таки тоже было все равно.
– Моня, как ты можешь так говорить о папе?! Куда ты дел свой стыд?!
– Мама, что вы скажете за кота? Вам нравится? – мальчишка поднес животное к лицу матери.
Женщина вздохнула и повернулась к заскучавшему сержанту.
– Товарищ милиционер, вы знаете, кем был отец Мони?
Приходько пожал широкими плечами, что означало две вещи: он не имеет понятия и ему глубоко все равно.
– А я вам таки скажу! – воскликнула женщина, уязвленная таким равнодушием. – Покойный Петр Абрамович Шниперсон был известным в Жмеринке портным. К нему ходили за костюмами и платьями, он шил, не побоюсь этого слова, просто таки фундаментальные вещи!
Сержанту совсем стало скучно. Он поспешно козырнул.
– Всего хорошего, гражданочка!
– Спасибо.
Приходько так торопился, что даже не обернулся. Впрочем, с каждым шагом настроение улучшалось – перед внутренним взором снова возник стакан чая с ароматными веточками смородины.
«Эх, сала нема!», – с сожалением подумал он и взялся за дверную ручку. Но, видно, судьба решила, что с чаем бравому сержанту надо повременить – краем глаза Приходько заметил странную худенькую фигурку, крадущуюся под вагонами.
Девчонка!
Сержант, неслышно для своей огромной комплекции, спустился на гравий путей и медленно пошел за ней. Под сапогом предательски щелкнул камешек, девочка обернулась и увидела крадущегося в десяти метрах милиционера. Вылезла из-под вагона и кинулась в сторону стоящего на второй платформе пассажирского поезда.
