Его глазам предстало жуткое зрелище. Слева от двери, привалившись спиной к стене, на полу сидел Афонин. В одной руке у него был пистолет, другой рукой он зажимал бурое пятно на футболке, которое медленно расползалось. Он тяжело дышал и то и дело постанывал. Слева от него лежал «дипломат», видимо, он выронил его при падении. Перед ним на корточках сидел молодой человек, одетый в строгий черный костюм и галстук, в одной руке у которого тоже был пистолет, а другую руку он периодически пытался протянуть вперед, к зажатому рукой Афонина бурому пятну, словно пытаясь помочь ему остановить кровь, но, не донеся ее до цели, каждый раз резко отдергивал, будто боясь сделать Афонину больно. В глазах его стояли слезы, на лице изобразился ужас. Он плаксиво взвизгивал: «Борис Викторович! Борис Викторович!» А в перерыве между взвизгиваниями орал в крохотный микрофон, закрепленный у него за ухом: «Зовите врача, суки! Врача зовите! Ведяев, гад, шефа подстрелил!»
Шагах в трех от Афонина и, как решил Митя, его охранника на полу было распластано тело еще одного человека, одетого все в тот же черный костюм, белую рубашку и галстук, ноги и руки его были раскинуты, из правой руки вывалился пистолет. На белой рубашке алело пятно крови. Струйка крови стекала изо рта на пол, образуя на нем маленькую лужицу.
Митя почувствовал, что ему нечем дышать. Его повело в сторону. Он ухватился за дверной косяк и несколько раз глубоко и часто вдохнул.
«Дмитрий,» – услышал он слабый голос. Он посмотрел вниз. Афонин глядел на него затуманенными глазами. «Помоги…» Митя сделал было движение, собираясь наклониться вперед, но Афонин вдруг обратился к охраннику, хотя и продолжал смотреть на Митю: «Петруха!» Митя остановился. «Тут я, Борис Викторович!» – все так же плаксиво с готовностью отозвался охранник.
«Не скули как баба! – металлическим голосом приказал Афонин. Охранник тут же суетливо утер глаза рукавом пиджака. – Ну-ка, возьми у Ведяева пушку!» «Да,» – закивал охранник, быстро поднялся на ноги, подошел к напарнику и левой рукой приподнял его пистолет из полураскрытой ладони, которая его сжимала и отпустила в момент падения. Охранник встал во весь рост и показывал Афонину в одной руке свой пистолет, в другой – Ведяева.
«Мне давай,» – прохрипел Афонин. Охранник поспешно выполнил приказ и наклонился к Афонину, протягивая ему пистолет напарника. Афонин выпустил из руки свой собственный пистолет и, морщась от боли, приподнял руку, забирая пистолет, который протягивал ему охранник.
«Три шага назад!» – так же хрипло скомандовал он.
Охранник послушно отступил.
Афонин медленно, стискивая зубы и чуть подвывая, поднял руку с пистолетом и направил ее на охранника. Мите показалось, что он… целится. В следующую минуту прогремел выстрел и охранник рухнул замертво.
Митя в ужасе дернулся. «Дмитрий!» – услышал он голос Афонина. «Помоги…» Митя машинально наклонился к нему.
«Возьми у меня пистолет, – стиснув зубы полушепотом проговорил Афонин. – Ну же…» Митя застыл от ужаса. Он смотрел на Афонина. Тот поднял глаза. Это был тяжелый, каменный взгляд, Митя почувствовал, что теряет волю. Он протянул вперед руку. «Платок возьми в кармане,» – перебил Афонин. Митя дрожащими пальцами, боясь причинить раненому боль, как мог осторожно нащупал во внутреннем кармане пиджака платок. «Оботри отпечатки.» Митя переложил пистолет в левую руку и правой неумелыми, скованными движениями вытер поверхность оружия. Он переложил пистолет в правую руку и держал его через платок. «Теперь вложи его в руку Ведяева,» – скомандовал Афонин. Митя мешкал. «Ну!..» – зловеще проскрипел зубами Афонин. Митя попятился, пока не наткнулся ногой на труп второго охранника. Он обернулся. Два трупа лежали друг напротив друга, шагах в трех. Митю охватил ужас! Это была перестрелка в упор! Кто мог решиться на такое? Ради чего? «Дурак, – услышал он голос Афонина, сквозь одышку выдавливавшего из себя каждое слово. – сейчас здесь менты будут. Делай что говорят!» Он обессиленно выдохнул. Митя поспешно нагнулся, вложил пистолет в руку второго охранника и отбросил в сторону платок.
