— Но как же так, пап? Ты же так много ставил на партию машин из новой линии!
Отец развел руками.
— Разорился потенциальный покупатель. Вот и зависла эта партия, а денег на модернизацию угрохали немерено. Продать продали бы, только времени у нас столько нет.
— А кредит? Инвесторы?
— Веста, кредиты и инвесторы были до новой линии, в которую я вложил всё и даже больше. Со связями Жигунова ситуацию можно было бы исправить, но и он не сможет помочь просто так. Не единолично решает такие вопросы, сама понимаешь. Другое дело, если бы мы были членами его семьи...
— Нет, отец! Мы найдем другой выход! А реструктуризация долга? — Веста взмахнула руками и вскочила со стула.
— Да сядь ты, умница моя. Сказал же, что не буду заставлять замуж выходить. Думаешь, я не рассмотрел все варианты и не предпринял уже всё что можно и нельзя?
Веста села и вгляделась в лицо отца: нет, точно не злился и не врал. Однако выглядел обеспокоенным. В это невозможно было поверить, но, похоже, дела и правда обстояли паршиво, как и сказал отец. То-то он так часто хмурился в последние года два, да и таблеток стал пить несравнимо больше.
— Я за вас переживаю, дочь. Ты справишься, а попрыгуньи?
Попрыгуньями отец называл Машу и Дашу. И это прозвище им очень подходило.
В кабинете воцарилась тишина, прерываемая лишь тиканьем настенных часов.
— Ты о чем? — Сердце Весты пропустило несколько ударов. Она побледнела. Ощущение чего-то неминуемого зависло над головой. Почему-то жутко захотелось плакать.
— Ты же только верхушку айсберга знаешь... — Отец вскочил и начал ходить по кабинету. Каждый его шаг гулом отдавался в голове Весты.
— В общем, скоро все бумаги поднимут. А мне есть за что ответить, дочь. Я старался всё решить разными путями, вот и пришлось даже... Эх, чего уж теперь! — не закончил он и махнул рукой, а потом поднял ее и потер переносицу, прикрыв глаза.
Веста повернулась к отцу, который остановился, и во все глаза уставилась на него.
— А дом продать? Квартиру мою? Имущество распродать? Вложения? Сбережения? Ну можно же хоть что-то придумать! — чуть не плача воскликнула Веста.
Отец покачал головой.
— Это капля в море. Потом всё наше имущество уйдет с молотка. Ты-то выдержишь, а вот малышки? Как представлю, через что им придется пройти... И так мать не знали даже, а тут и отец-уголовник, в тюрьме надолго, и дома лишатся, и друзей, и жизни привычной, и даже сестры...
Отец вдруг покачнулся, и Веста тут же подскочила, взяла его под руку, помогла снова сесть в кресло, да так и осталась стоять рядом.
В ее голове никак не укладывалось всё то, что он наговорил. Получается, денег нет, а отец еще и на ее поиски потратился... Вина тут же начала царапать сердце острыми когтями, оставляя ноющие раны.
— Стоит мне представить, как их в детдом забирают, так сердце кровью обливается...
Веста непроизвольно попятилась и помотала головой, пытаясь переварить абсурдную фразу отца.
— Какой детдом? Папа, ты о чем вообще? А я?
Даже если не будет денег, ничто на свете не заставит ее отказаться от своих сестер! Никогда!
— А что ты? Жилья нет, работы нет, денег нет, мужа нет. Кто тебе двух девчонок отдаст?
Веста громко сглотнула.
Она всё поняла.
...Огромный капкан угрожающе распахнул свою зубастую пасть.
24. Глава 24
Веста на ватных ногах выходила из кабинета отца.
Он пытался что-то ей сказать, но она побледневшими губами прошептала:
