– Конечно. Моть, ты там хозяйничай, я в ванную заскочу.
– Только долго там не засиживайся, у нас мало времени.
– В смысле?
– Надо кое-куда смотаться.
– А куда?
– Выйдешь, скажу.
Когда я прошел на кухню, Мотька уже уплетал третий блин.
– Вкусные блинчики, – протянул он. – Присоединяйся.
– Колись, куда намылился?
– К одному старику надо съездить. Здесь недалеко. На сайте наткнулся на его объявление, он марки продает. Может, удастся что-нибудь выбрать. Созвонились сегодня, он меня ждет.
У Мотьки хобби – он коллекционирует марки. Мои родители не раз ставили мне его в пример. Мол, посмотри на Матвея, увлекается марками, а у тебя никаких интересов нет кроме компьютера. А я, между прочим, тоже марками увлекался во втором классе. У меня даже специальный альбом был, я складывал туда марки, и сразу же про них забывал. Потом подарил альбом вместе с марками Мотьке.
– Но у нас большая проблема, – говорил с набитым ртом Мотька. – Верка!
– Я не большая проблема, я маленькая.
– Кому бы ее на шею повесить, Гарик? Есть варианты?
Я пожал плечами.
– Даже не знаю.
– Я не хочу, чтобы меня вешали, – испуганно сказала Вера.
– Это такое выражение, Вер, – пояснил я. – Мотька пытается тебя пристроить.
– На стройку?
– Верка, в кого ты такая бестолковая? – прикрикнул Мотька.
– Не срывайся на ней, – сказал я. – Вспомни себя в ее возрасте.
– Я посообразительней был.
– Ну-ну, – я отпил из чашки чай и щелкнул пальцами. – Слушай, а давай Веру к Виолетте отведем.
– Идея. Только бы она дома была.
– А куда она денется, наверняка сидит, читает.
Я оказался прав, Виолетта открыла нам дверь, держа в руках книгу.
– Привет. Виолетт, выручай.
– А что случилось?
Мотька хотел ответить, но Вера его перебила:
– Виолетта, у меня в детском саду с сегодняшнего дня керосин начался. Матвей хотел меня на стройке повесить, но потом Гарик вспомнил про тебя и мы пришли. Вот!
– Ничего не поняла, – улыбнулась Виолетта.
– С Веркой посидишь часик?
– Конечно.
– Отлично! Гарик, отчаливаем.
– Куда это вы отчаливаете? – в коридор вышла Тоська.
– О! Ты дома?
– Забежала на пять минут, – поморщилась Тоська. – А Карабасиха-Барабасиха уже дважды звонила.
– А как ты хотела, – смеялся Мотька. – Легких денег не бывает.
– Не умничай.
Карабасиха-Барабасиха, она же Маргарита Андреевна, вдова доктора исторических наук. Живет Маргарита Андреевна в соседнем доме в пятикомнатной квартире. На обычных старушенций не похожа, вечно строит из себя аристократку. Даже одевается по моде двадцатых годов прошлого столетия. Постоянно рассекает на улице в шляпках с вуалью, зонтиком-тростью, ажурных перчатках. А еще она ежедневно выгуливает своего кота – толстяка Мишеля. Нарядит его в комбинезон, шапочку, на лапы нахлобучит мягкие сапожки, и вышагивает по двору с видом королевы.
А Мишель, он то совсем не считает себя аристократом, все норовит местечко погрязнее найти. Если по пути встретиться лужа, Мишель непременно в нее плюхнется. Маргарита Андреевна начинает тянуть поводок и голосить: «Фи, Мишель, как вам не стыдно! Немедленно вставайте, мы возвращаемся домой». Да, она обращается к коту исключительно на «вы». А как вы хотели, аристократка все-таки, у них воспитание в крови.
Хотя однажды я слышал, как Маргарита Андреевна, забыв на некоторое время о хороших манерах, называла Мишеля такими словами, что у росшей неподалеку березки моментально пожухли листья. А Мишель лишний раз убедился, что его хозяйке ничто человеческое не чуждо.
