– Точно так. И нам за нее хорошо платят. Уважением, гостеприимством, безвозмездной помощью. Например, при перелете с планеты на планету.
– А вы в благодарность подыхаете, за кого придется?
– Точно так.
– Бред!
– Торговцы гибнут в стычках с пиратами, пираты гибнут в стычках с военными патрулями, военные гибнут в стычках друг с другом. Любая профессия так или иначе может быть опасна.
Даган шумно выдохнул, чувствуя, что никогда не сможет переговорить спрятанного под балахоном оппонента. Вместе с тем он с немалым удивлением понял, что забыл то огромное множество вопросов, которое прежде будоражило его при одном упоминании о капуцинах. В пылу спора они попросту вылетели из головы, потому что князь, во что бы то ни стало стремясь одолеть противника, погряз в мелких деталях единственного вопроса из множества, забыв обо всех остальных.
Мысленно обругав себя, Даган вернулся к самому началу.
– Ладно, оставим. Скажи мне, бродяга, зачем Хаддад приходил к вам?
– Он пришел извиниться за тебя, князь.
– Извиниться?!
– Да. Сказал, что ты, по молодости лет, еще не знаешь всех традиций и обычаев космолетчиков, поэтому и принял нас так дурно.
– Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! – Даган резко поднялся. – Хаддад в самом деле слишком много на себя брал. Кто он такой, чтобы приносить извинения за своего князя?! Когда я сочту нужным – сам извинюсь. Пошли, Илуш! Нам здесь больше нечего делать.
Советник в течение всего разговора просидел на своем стуле, то краснея, то бледнея – он все время боялся, что юный князь опять сорвется по какому-нибудь незначительному поводу, и с тревогой ожидал этого, готовый, по своему обыкновению выступить миротворцем. Но, поскольку вспышки гнева не последовало, он так ни слова и не произнес. И, когда князь собрался уходить, Илуш поднялся не без облегчения и почтительно поклонился капуцинам.
Даган кланяться не стал – просто вышел вон, храня на лице самое презрительное выражение из всех возможных. Когда Илуш догнал его в коридоре, князь обернулся и негодующе спросил:
– Ты слышал?! Этот наглец посмел просить за меня прощения у каких-то оборванцев! Все-таки не зря я его наказал! Ох, не зря!
– А мне все-таки думается, что зря, – Илуш слегка пожал плечами. – Хаддад ни в чем не провинился перед тобой. Он сделал то, что должен был сделать. Я ведь тебе говорил, что любой, кто связан с космосом, почитает капуцинов.
Даган, которому в голову пришла неожиданная идея, резко остановился и уставился Илушу в глаза.
– Сильно почитает?
– Очень.
– И наша команда тоже?
– Конечно.
– Тогда я точно не буду сворачивать экспедицию. Иди и передай всем этим бунтовщикам и смутьянам, что я беру капуцинов в заложники. Если кто-нибудь еще раз попробует пойти против моей воли, я начну убивать бродяг.
– Князь!.. – Илуш недоверчиво вытаращился на своего спутника.
– Это не шутка, советник! Я сейчас же дам указания Бахалу. А ты иди, расскажи им, что капуцины у меня в руках. Если уж эти бродяги – талисманы, то пусть талисманы помогут мне против бунтующего быдла!
5
То ли угроза учинить расправу над капуцинами возымела действие, то ли постоянное навязчивое присутствие охранников в любом уголке корабля сыграло свою роль, только следующие пять дней прошли в абсолютном спокойствии. Большую часть времени Бахал лично нес дежурство у каюты князя. Не то, чтобы он не доверял своим людям – просто считал, что лишний раз попасться на глаза владетелю в такой напряженной ситуации не помешает.
