– Зачем же твоя мать за него пошла?
– Кто-то должен был о нас заботиться…
– А где этот Миро сейчас?
– Умер три года назад.
– От чего?
– От злости! Когда мать бил, задохнулся – он ведь уже старый был…
– И кто же теперь о вас заботится?
– Я, – спокойно ответила она.
– Почему ты, а не твой брат? Тот, которого ты когда-то обстреливала камнями?
– Он погиб еще до Миро. Его менты забили дубинками, когда он бутылку пива с лотка украл… – Кара тихонько шмыгнула носом. – Мать много пьет. Особенно после того, как Миро умер… Он раньше ей запрещал – у нас нет такого, чтобы женщина пила, а теперь запрещать некому, вот она и сорвалась… Так что я теперь обо всех забочусь. Всех кормлю, пою… Зарабатываю везде, где можно. Танцую, на бубне играю, гадаю… – Она замялась. – Иногда сплю с мужчинами за деньги. Но это редко, ты не думай…
– И тебе такая жизнь нравится?
Она пожала плечами:
– Какая разница, нравится или нет? Я другой не видела…
– Так посмотри! Вместе со мной.
– Если я убегу, мать меня проклянет! – горячо воскликнула Кара. – И тебя тоже! Ты хочешь жить с цыганским проклятием?
– Мне плевать!
– Нет, на это нельзя плевать! Это серьезно, – испуганно зашептала она. – От него и ты пострадать можешь, и дети твои…
– А если я уговорю твою мать? Тогда останешься?
– Ты не сможешь ее уговорить…
– А если смогу?
– Тогда… Тогда… – Кара резко вскочила на ноги, тут же рухнула на колени, вцепилась в плечи Андрея и, захлебываясь смехом, выкрикнула: – Я за тобой… хоть в огонь… хоть на край света!
Он поцеловал ее в смеющиеся губы и сказал:
– Идем к твоей матери! Только сначала мне надо сбегать домой. Посиди тут, я скоро…
Он вернулся к Каре через час. Еще через полчаса предстал пред мутными очами ее матери. И уговорил ее отпустить дочь с ним. Согласилась та не сразу. Андрею пришлось выслушать тирады брани, увидеть море фальшивых пьяных слез. Но когда он бросил к ногам цыганки десять пачек по тысяче долларов, она заткнулась. И благословила дочь. Вместе с благословением Кара получила приданое: два сценических платья своей матери, старый бубен, колоду карт и амулет гадалки Зары. Сложив все это добро в матерчатый мешок и прихватив свидетельство о рождении (семнадцатилетняя Кара не имела паспорта), она ушла из табора. Ушла, ни разу не оглянувшись на затухающее пламя костра – она решила, что больше туда не вернется… Ни за что! Она не повторит ошибок своей матери. Даже если Андрей ее бросит – хоть завтра, хоть через год, хоть беременную, хоть с двумя детьми – она все равно не вернется в табор! Ушла так ушла – пути назад нет…
– Пути назад нет, – тихо сказал Андрей, обняв Кару. – Ты это понимаешь?
– Да.
– Ни у тебя, ни у меня.
– И что мы будем теперь делать?
– Я пока не решил… – Он сжал ее плечо. – Но ты не волнуйся, я что-нибудь придумаю… Денег у меня сейчас нет, я все отдал твоей матери, но я могу занять… Мы снимем комнату, пока поживем в ней, а там… Там поглядим…
Андрей замялся, он сам не знал, что будет потом. В одном был уверен – его семья ни за что не примет Кару. Они будут в ужасе от его выбора! Как же! Их красивый, умный, перспективный внук, сын, брат, племянник связался с оборванкой. И ладно бы просто с девочкой из малообеспеченной семьи, а то ведь с цыганкой из табора! Грязной, нечесаной, босой! Такая не пара их Дюсику…
Не пара. Андрей это понимал. Более того, он думал так же. Но ничего не мог с собой поделать – жизнь без КАРЫ казалась ему теперь пустой, серой, безрадостной… Не жизнь, а смерть! И его родные должны это понять.
