Карабах – горы зовут нас - страница 23

– Посты впереди отвлечем, они и прорвутся.

– Мне все равно, – с ухмылкой сказал Низами, – ты командир, приказывай, все равно помирать, так уж, лучше в бою, чем сорваться в пропасть в горах.

– Ты это, – полушутя полувсерьез, полковник обратился к лейтенанту, – раньше времени не умирай, а то хоронить негде, везде скалы, так что потерпи уж до хорошей земли.

– Командир, одну группу я могу повести, – хлопая длинными ресницами, – предложил Босс.

– Тогда вторую возьми ты, Низами – договорились?

Молчаливые взгляды разведчиков, спрашивали, – а кто отвлекать будет?

– Первым пойду я сам, с сумгаитскими ребятами, ты Босс, возьмешь с собой Гагулю и Хамбабу, они надежные пацаны. Низами, с тобой пойдут Видади Рустамов и Пярвиз, оба афганца, они не подведут, остальных бойцов разделим на три группы, поровну.

– Встретимся у села Ширлан. Кто из вас туда дорогу знает? Разведчики молчали, потупив взгляды.

–Так понятно, – многозначительно прошептал полковник, – никто! вот это уже лучше, – он не смог скрыть иронии в голосе.

– Вот и хорошо, значит, не заснете на ходу, – он улыбнулся, краешком обветренных и потресканных губ.

– Слушайте внимательно, мужики, есть один ориентир, запоминайте. Как только спуститесь в лощину, держитесь правой стороны, пройдете с километр, там огромный валун его пропустить невозможно, вот от него начинайте подъем влево в гору. За вершиной только одна деревня, вот она и есть Ширлан, там спросите дорогу на Косалар, дальше по обстановке.

– Буди ребят Босс, только тихо!– приказал он разведчику.

– Низами со мной, – услышав свое имя, Низами как будто бы вздрогнул, или это показалось полковнику, он не мог сразу понять. Но что-то екнуло под сердцем.

– Третью ночь не спит, наверно закемарил, пока стоял, а может, свою дочурку вспомнил. Виду не подает, что волнуется – нормально значит.

– Низами, первой пойдет моя группа. Как только нарвемся на засаду, я начну отходить вправо, ближе к Шуше, хачиков, будем уводить от вас. Босс -молодой, пусть пойдет замыкающим. Если что, за мной не ходите.

– Командир не понял?

– Еще слово, сразу все поймешь.

– Будешь уводить группы к Лачину, там начальник штаба полка Рафик Нагиев – найдешь его. Скажешь ему, что моя группа будет пробиваться к Ширлану. Там остались местные сельчане, будем выводить их через гору Сары -баба, запомнил?

Рафик, он местный парень, ему можно доверять, как узнает, что мы выводим людей, придет на помощь. Если не найдешь его, позвони в Баку. Низами остановился и уставился на полковника.

– Да, позвони в Баку, не домой жене, а брату моему Эльману. Пусть возьмет все резервы и дует в Лачин. Ждешь его, и если через три дня, я не выйду, сами смотрите и поступайте по обстановке. Запомни, жители сел ждут и надеются на нашу помощь. Прошу тебя, Низами, любыми способами прорывайтесь к Ширлану, а оттуда в Косалар. Молодец, хоть теперь ничего не спросил и не ответил. Эх, Низами, как бы я хотел, что бы ты сейчас начал уговаривать меня взять тебя с собой, а я накричал бы на тебя, и тогда мне стало бы намного легче и не страшно. Ведь мне тоже страшно, брат. Страшно, понимаешь, страшно, оттого что не знаю местности, не знаю людей, с кем придется пройти по тылам. Меня не учили партизанить, не учили командовать добровольцами, необученными, не понимающими, что такое приказ, не говорящими на русском языке и не знающими, что такое дисциплина. А ты, молчишь, – правильно, что толку глотку студить. Отваги тебе не занимать и ты все прекрасно понимаешь, что нас ожидает впереди. Не зря говорят – «храбрец не может быть подлецом». Знал бы ты, что я нарочно терзаю тебя, а может быть и себя тоже. Не могу же сказать тебе, что не всем придется дожить до рассвета. Не хочется мне, что с тобой, что-то случилось. Хороший ты, парень. Как же я потом в глаза твоей Айгюнь, жене и дочурке посмотрю? Если, конечно, сам останусь в живых.