Я замер, даже дышать перестал, стараясь удержать на лице каменную маску.
Знание – половина силы. Нельзя дать ей больше ни кусочка информации. Она не решается тронуть меня своими щупальцами, она все еще боится. Но если она узнает, что я остался один… Что никто не приедет сюда, если со мной что-то случится…
– Вы ведь остались совсем один, не так ли?
Я улыбнулся.
– Милая Диана, я понимаю, что вам очень хочется в это верить… до такой степени хочется верить, что кое-какие очевидные вещи ускользают от вас.
– Вы не ответили мне, Влад.
– Очевидные, и куда более важные для вас. Может быть, наше… гнездо и разорили, не стану скрывать этого… Но главное в другом.
– В чем же?
– Они были здесь. Она нашли трупы ваших слуг, но они не нашли вас. Ни живой, ни мертвой. В нашем разоренном гнезде они вас тоже не нашли. Если они все еще ищут вас, то в одном они уверены точно: здесь вас нет и не будет. Именно это они расскажут всем, кого хоть в малейшей степени будет интересовать ваша судьба. Не уверен, что таких много бродит по белому свету. Не уверен, что такие вообще есть. Но даже если они есть, они не станут искать вас здесь. Никто.
Диана склонила голову набок.
– Выходит, один на один… – сказала она. – Не самый плохой расклад.
Снова улыбнулась, и ее улыбка мне не понравилась.
– Не совсем так, – сказал я.
– Я не поверю вам, Влад, пока я не увижу кого-то из ваших друзей.
– О, в это вы можете верить или не верить. Но и кроме нас двоих здесь есть еще кое-что существенное.
Я нагнулся и дернул за цепь. Звенья натянулись, потянули ошейник, дернули за шею Диану, она с трудом удержалась на стуле.
– Даже если вы сумеете справиться со мной, и сможете удержать под контролем час или два, пока сами не устанете подавлять мою волю… Что дальше? За этот час я не сниму вас с цепи – без инструментов. А инструменты в деревне. Две версты. Внушите мне идти в деревню и принести инструменты? По дороге я приду в себя. Пойму, что случилось. Выкорчую внушенные желания… – Я замолчал и улыбнулся. По ее глазам я видел, что она уже знает конец. – Я не буду спешить обратно. Подожду, пока вы вновь ослабнете без еды. Вернусь… Второй попытки не будет, Диана. Я просто пробью вам лоб. Вы будете как та… несчастная, – повторил я словечко Дианы.
– Я уверена, что есть какой-то способ разорвать цепь и без тех инструментов. Должен быть. Если вы захотите снять цепь с меня, я уверена, вы обойдетесь и без похода в деревню за инструментами… – она улыбнулась, но я никак не мог понять, шутит она – или решила поиграть всерьез.
– Хотите проверить? Не забывайте, Диана. У вас будет лишь одна попытка.
– Иногда стоит рискнуть.
– Думаете? На вашей половинке весов слишком много если. – Я поднял руку и стал загибать пальцы. – Если у вас получится подмять меня целиком, до такой степени, что я захочу найти способ снять с вас цепь. Если такой способ вообще есть. Если я его найду. Если у вас хватит сил контролировать меня столько времени, чтобы реализовать этот способ… И если я не ошибусь, пока буду снимать ошейник без нужных инструментов, случайно не вспорю вам шею или не переломлю позвоночник… Не слишком много если, Диана?
– Пока не попробуешь, не узнаешь.
Я хотел раскрыться, чтобы швырнуть то, что было на моей половинке весов. Никаких если. Лишь прикованное к дубовому столу тело ручной дьяволицы, с завязанными глазами и шрамом на лбу, с намазанными душистым маслом ногами, и бешеными от голода крысами…
