Напряжённо прислушиваясь, Труммер понял, что кто-то возле него крутится. Шорох, движения поправляемого одеяла, вроде как сочувственный вздох…
Решил рискнуть, простонав еле слышно:
– Пить…
Повезло! Рядом оказалась сиделка с хорошим слухом. Вроде даже как молодая, если судить по голосу:
– Сейчас! Сейчас, болезный! Потерпи чуть-чуть.
Голову аккуратно приподняли вместе с подушкой, а губ коснулся носиком фарфоровый чайничек. Вода оказалась страшно вкусной, жутко полезной и невероятно освежающей. Поощер выпил всё до капельки, после чего, набравшись наглости, опять простонал:
– Бульончика бы…
Сиделка засомневалась:
– Не знаю, можно ли тебе? – но тут же и приняла решение: – Но и запрета на жидкую пищу не было. Значит, принесу. Подожди немножко.
Умчалась. Но и вернулась довольно быстро с бульоном, используя для кормления всё тот же фарфоровый чайничек. Пусть только одна порция, зато настолько вкусная и живительная, что Поль почувствовал себя возрождающимся, словно Феникс из пепла. Теперь только и оставалось, что уговорить сестру милосердия на добавку, потом… ещё на одну. Желательно – на две! И можно в полной мере начинать самолечение.
Но не успел а’перв отдышаться после бульона да порадоваться первому всплеску энергии в районе солнечного сплетения, как обстановка вокруг резко изменилась, а атмосфера в палате стала грозовой. Причём волна негатива хлынула не на Труммера, а на бедную девчушку, которая оказалась объектом грязных сексуальных домогательств какого-то хамоватого типа. Похоже, он ворвался в палату бегом, захлопнув плотно дверь, и с ходу сграбастал пискнувшую жертву в объятья.
– Ну и чего ты вырываешься? – прорычал он, будучи уверен в своей неотразимости. – Наконец-то мы одни, и нам никто не помешает. И не криви свои прекрасные губки!..
– Я буду кричать! Отпусти! – шипела разъярённая жертва.
– Не вздумай! Иначе вообще голову сверну! – последовала жестокая угроза. – Ты за кого себя принимаешь?.. Нищенка-задавака! И не забывай, благодаря кому ты устроилась на это место.
Труммер на услышанное только мысленно вздохнул. И в этом мире нет места справедливости! Хотя что можно сказать о доброте местных аборигенов, если они только забавы ради расстреливают из пушек незнакомого им безоружного человека?
Зато появился весьма удачный повод поживиться так необходимой раненому жизненной энергией и при этом не терзаться моральными сомнениями. Только и следовало произвести воздействия, чтобы «откат» настиг озабоченного хама и не коснулся беззащитной сиделки. В этом плане пригодились наработки со смертниками, которые Труммер успел проработать в тюрьме города Крюдинга. Да и применялись они уже не раз, особенно в свалке сражений во время прорыва из города и на памятном мосту.
То есть некие две сущности как бы ощущались в пространстве, различаясь к тому же размерами. Глаза для этого не стоило держать открытыми, и должное воздействие воткнулось тонким лучом в массивную тушу насильника. Следом понёсся «подбор», весьма удачный, хотя желаемой энергии оказалось маловато.
«Надо сильней атаковать, – пожалел Поль, всё ещё сомневающийся в необходимости такого шага, – но вдруг этот хам вообще копыта здесь отбросит? Непонятно, что в мой адрес подумают, но вот сиделке точно не избежать неприятностей…»
Рассуждения косвенно подтвердили раздавшиеся звуки:
– Мм!.. Что это со мной? – Мужской голос стал испуганным и прерывистым. – У-ух… О-о-о!..
