Карл Великий - страница 38

Он встретил арабские отряды близ Тура: это был один из самых значительных моментов в истории человечества. Ислам столкнулся с последним оплотом христианства: после вестготов – галло-васконы; после галло-васконов – франки; после франков – больше никого. Это не были англосаксы, изолированные на своем острове; это не были лангобарды, слабые правители истощенной Италии; это не были даже греко-римляне Восточной империи, которые могли бы спасти Европу; Константинополь с трудом спасал себя самого! Современный хронист, Исидор Бежский, не ошибался: он называл франкскую армию армией европейцев. Если бы эта армия была уничтожена, земля принадлежала бы Магомету66.

Карл получил там свое прозвище Мартелл (Молот), разбивая неверных, как молотом. Гигантские усилия германо-романских народов, которые он поднял, и которые его гордый пример не переставал вдохновлять во время этой восьмидневной битвы, наконец получили свою награду. Оттесненная медленно до Пуатье, армия захватчиков решила отступить. Франция была освобождена, и навсегда, от мусульманского господства.

Этот кризис ярко продемонстрировал необходимость единства и дисциплины во франкской империи. Одо, в награду за свое спасение, с тех пор признал сюзеренитет своего освободителя. Хунальд, сын Одо, который сменил его в 736 году, попытался освободить свое наследственное княжество; но Карл поспешил с мечом в руке и заставил его принести присягу на верность. Бургундия, нетерпимая к любому регулярному правительству и раздробленная на множество независимых владений, также была приведена к покорности в год, последовавший за битвой при Пуатье. Таким образом, когда король Теодорих IV, преемник Хильперика II, умер в 737 году, Карл Мартелл, который не стал утруждать себя его заменой, оказался прочно утвержденным во главе государства, наиболее монархически организованного, чем когда-либо управлял меровингский король.

Но усилия, которые привели к политическому и военному восстановлению Франкской империи, в свою очередь, из-за своей интенсивности, вызвали огромный социальный кризис, и в тот самый момент, когда Карл Мартелл, победитель неверных, казалось, стал спасителем христианской цивилизации, она едва не погибла из-за последствий этой победы. Подвиги этого великого военачальника, обеспечив превосходство австразийцев над Нейстрией и военной аристократии над королевской властью, вновь изменили облик страны. Восточные франки обосновались как завоеватели в городах Запада и Центра, до этого мирно управляемых королевскими чиновниками, и повсюду наблюдались насилия, характерные для варварского нашествия, сопровождаемые политическими переворотами. Битва, которая спасла Галльскую Церковь, дорого ей обошлась: её владения были розданы в качестве феодов воинам. Карл, раздражённый требованиями своих вассалов, раздавал им епископские посохи и аббатства. Майнцская кафедра последовательно занималась двумя солдатами, Герольдом и Гевилибом, его сыном: первый погиб в бою с саксами; второй, вооружившись, бросил вызов убийце своего отца, зарубил его мечом и без угрызений совести вернулся к служению у алтаря. Подобные предводители не были способны обуздать духовенство; беспорядки больше не встречали сопротивления. Последние следы реформы, осуществлённой святым Колумбаном, исчезли; и, если верить Хинкмару, христианство на какое-то время казалось упразднённым, а в восточных провинциях были восстановлены идолы.