Карманный ад - страница 21

– Доброй ночи, спасибо за вечер! Сказать не могу, что вышло искрометно, но ты заинтриговала меня.

Он помахал ей рукой и, не дожидаясь ответа, двинулся к подъезду, быстро зашел в арку и захлопнул дверь. Полина улыбнулась, почувствовав, что теперь парень с крючка не сорвется. Ее рассмешила последняя выходка Ильяса, неумело попытавшегося сыграть против нее юношеским оружием и испугавшимся возможного исхода. Женщина завела машину и отправилась домой. В эту ночь она долго не могла заснуть, прокручивая в голове постельные сцены с летописцем.

В пятницу Ильяс повел Полину на выставку японского эротического искусства. Выбор был не случаен: «Брак дан для деторождения… и еще более для погашения естественного пламени… Брак установлен, чтобы мы не распутствовали, не предавались блудодеянию, но чтобы были трезвенными и целомудренными». Эти слова Иоанна Златоуста как нельзя лучше характеризуют христианский мир, где понятие секса изначально было греховным, а потому табуировалось. Совсем иначе дело обстояло на Востоке: измена здесь не считалась предосудительной, а секс и эротика стали объектом поклонения. Японцы, разделявшие любовь на вожделеющую, возвышенную и вечную, достигли совершенства в ее описании.

На экспозиции выставлялись статуэтки окимоно, миниатюрные скульптуры нэцке, гравюры со сценами из «домов свиданий», кимоно с эротическими рисунками, «свитки невест» – иллюстрированные пособия по интимной жизни, «весенние картинки» сюнга, описывающие будни куртизанок.

Ильяс и Полина миновали первый зал. Парень видел, с каким восхищением она смотрела на детородные органы японских самураев, его самооценка продолжала уходить в крутое пике.

– Знаешь, я вчера встречалась со своим любовником…

– Сергеем? – спросил летописец.

– Нет, с Сергеем мы расстались. С Олегом. Так вот, у него поменьше будет.

Ильяс сделал вид, что пропустил это замечание мимо ушей, хотя ему и хотелось выдать самую сильную пощечину. Сказать, что ему было неприятно слышать о ее похождениях, – не сказать ничего. Но Ильяс понимал, что это очередная провокация, цель которой оставалась загадкой.

– С Олегом вообще странная вещь: он хороший, успешный человек. Но целоваться с ним мука, не то что с тобой. Вообще я уже не получаю удовольствия от секса с ним.

«Блядь, тогда какого черта ты с ним продолжаешь спать? Тебе что, остановиться сложно или ты просто всю Москву решила перетрахать, чтобы занести в свой блокнотик?» Ильяс молчал, повисла неловкая пауза.

– Ладно, пора заканчивать, сегодня еще дела у меня. – Летописец вопросительно уставился на собеседницу. – Пятница – это маленькая жизнь, так говорят? Ярко тебе ее прожить, а мне пора бежать.

Они спускались на улицу в полной тишине.

– Тебя подвезти?

– Нет, спасибо, тут недалеко. – Татарин развернулся спиной и устремился к метро. Полина, раздосадованная резким похолоданием на личном фронте, осталась одна у открытой машины.

Вечером она договорилась встретиться с одним из своих поклонников. Пятница продолжилась в итальянском ресторане на Тверской. Общие фразы про работу и погоду медленно перетекли в область секса, и пара пустилась во все тяжкие. Ее собеседник, Олег, не стыдясь соседних столиков и официантов, запустил руку между ног, Полина начала тихо постанывать, как кошка в течку. Тем временем бармен переключил телевизор с футбола на «Что? Где? Когда?». Люди во фраках бились над очередным вопросом.