– Есть что-то перекусить? А то с утра ничего не ела, – уже засунув нос в холодильник, спросила девушка.
Имея за душой только холостяцкий набор из пельменей и доширака, я сбегал в магазин, и уже через полчаса на столе появись тарелки с оливье, шубой и Наполеоном, которые оттеняла бутылка шампанского и парочка мандаринов в прикуску.
– Ну прямо новый год, – хихикнула Маша, глядя на этот натюрморт. – Осталось нарядить ёлку.
– Так! – где-то глубоко между извилин стукнул кулачком Валик. – Ёлок нам ещё тут не хватало. Мы с Камилем не романтический ужин вам устроили. Пора уже планировать захват мира!
Видимо, голем в голове девушки и сам робел, поэтому предоставил честь изложить суть миссии мне.
– Машенька, – ласково заговорил я, чтобы не спугнуть собеседницу. – Тут голем попросил кое-что обсудить.
Как ни странно, девушка посмотрела на меня без презрения, а снова с живым интересом. Так что я рискнул продолжить.
– И, если мы её не обсудим и уж тем более не воплотим в жизнь, нам хана. Я всё правильно сказал?
– Да! – пискнул человечек изнутри. – Не останавливайся.
– Так вот, – я сделал глубокий вздох, прежде чем продолжить. – Этой ночью мы должны прокрасться в лекторий Гнесинки, где я занимаюсь, чтобы выкрасть всю глину, из которой делают големов вроде тех, что заползли к нам в голову.
– Я не пойду! – резко возразила Маша. – Чтоб ещё больше этих вшей наплодить? Спасибо, не надо.
– Ну какие они вши, – обиделся я. – Они самые настоящие мозговые паразиты. Это другое, понимать надо. Кстати, передай мне соль, пожалуйста.
– На! – бросила девушка солонку, и та приземлилась на стол.
Крышка отпала, высыпав часть содержимого.
– Господи, что она наделала? – испугался Валик.
– А что такое? – спросил я.
– Это же к ссоре, – взвизгнул человечек. – Мы сейчас все переругаемся!
– Не знал, что големы такие суеверные, – прыснул я.
– Сначала ты меня целуешь, потом заражаешь бациллой, а теперь умоляешь пойти с тобой и размножить их?
– Ну вот, началось, – обречённо протянул Валик.
– Маша, – почему-то мне казалось, что, если называть человека по имени, это успокаивает. – Маш, не кипятись. Это всё не я, это он.
И опять ткнул себя в ухо.
– Но его же создал ты! – моментально вспылила девушка.
– А вот Камиля создал уже он! – попытался я оправдаться.
– Кого? – удивилась девушка.
– Так он тебе не представился?
– Ты что, уже имена им даёшь? – произнесла Маша, срываясь на нервный смех.
– Мне Валик сказал, что его так зовут, – замялся я.
– Ах Валик? – девушка перестала злиться, а я даже не понял, почему. А потом как понял: – Моего папу зовут Валик. Надо же.
– Только давай без сюжетных поворотов в стиле Бэтмена, – попросил я. – Ладно?
– Значит, если мы не пойдём, нам хана? – уточнила Маша, с аппетитом доедая свою порцию оливье, перемешанную с кетчупом.
Никогда не понимал таких извращений, но всё равно ведь повторил за ней!
– Хана, – ответил я.
– И ты ничего не пытался сделать? Ну хоть что-нибудь!
Машин голос дрогнул от растущего разочарования.
– Почему же, – возразил я, спокойно потянувшись за бутылкой. – Чуть не бросился под поезд. Тот самый, где заговорил с тобой.
– И что тебя остановило? – с недоверием прищурившись, уточнила Маша.
Я себя как на приёме у чиновника почувствовал.
– Валик, – просто сказал я, так и замерев с бутылкой в руках.
Впрочем, девушка тоже замерла. Нас обоих парализовали мелкие паршивцы и заговорили в унисон:
