С тех пор так и повелось – мы не отсылали клиентов в ту фирму, а обслуживали их сами – делали ксерокопии, сканировали документы и печатали текстовые файлы. Денег брали немного, и все эти деньги пускали на общественные нужды, то есть на кофе и печенье к нему. При этом очень тщательно следили, чтобы соседи нас не разоблачили, то есть не зарывались.
Кое-кто из сотрудников нашу аферу, разумеется, раскрыл, но до начальника не дошло. Сами понимаете, бесплатное печенье к кофе – это аргумент серьезный. Тем более печенье вкусное и разнообразное, его Ленка приносит, у нее тетка пекарней заведует.
Сейчас я пошарила в ящике у Ленки и нашла там только крошки.
– Все сожрали с голодухи, – сказала она, подойдя, – пока с Аринкой возились, на обед не успели. Что ты делаешь? – удивилась она, заметив, что я собираю крошки.
– Наш где? – спросила я, оглянувшись на кабинет начальника.
– Ушел и сказал, что до конца рабочего дня не вернется, раз все равно работать невозможно.
– В Управление поехал? – понимающе спросила я.
Ленка в ответ фыркнула. Девица она неплохая, мы с ней не то чтобы дружим, но общаемся часто.
Так вот как-то при слове «Управление» она так захохотала, что я все поняла. Сообразила, но не могла поверить: неужели у нашего начальника, этого противного типа далеко не первой молодости, жадного, злобного хама, есть любовница?
Я спросила Ленку, она только плечами пожала: а кому в таких делах мешало хамство?
– Только тихо! – предупредила я, поманив Ленку за собой.
Хомяк смирно сидел в ящике, с аппетитом грызя картонную папку с разными нужными бумажками, но я не стала ругаться, а насыпала ему крошек. Печенье было сдобное, с орехами, так что вроде как такое питание ему должно понравиться.
Ленка при виде хомячка обрадовалась, с трудом сдержав крики восторга. Оказалось, что у нее в детстве тоже были хомяки, морские свинки, черепахи и все такое прочее. Я, честно говоря, никогда не понимала людей, которые держат такую живность. Собака там или кошка – это да.
Но у меня никого не было. Мы жили вдвоем с мамой, у нее была аллергия на шерсть любых домашних животных, так что мы никого не держали.
Ленка присела за мой стол, взяла хомячка на руки, почесала его за шейку, ласково приговаривая, он блаженно зажмурился.
– Откуда он взялся? – спросила она, и мне отчего-то не захотелось рассказывать ей, чей это хомяк.
– На улице нашла, – сказала я, – на остановке.
– Да? – Ленка ничем не проявила своего недоверия, вместо этого она осторожно пошарила у хомяка на шейке и протянула мне узкую матерчатую полосочку.
– Ошейник? Разве у хомяков они бывают?
На полосочке было написано аккуратными буквами: Фернандо. И еще какие-то знаки.
– Видишь, это его так зовут. И цифры, телефон наверное… только мелко, не разобрать.
Пока Ленка нежничала с хомяком, я убрала полосочку с именем в сумку, но хомяк внезапно забеспокоился, и пришлось снова надеть ему ошейник. У Аглаи Михайловны, как я поняла, ничего не было в квартире случайного. Так что эти цифры я потом рассмотрю получше, в спокойной обстановке.
До конца рабочего дня у нас в офисе не случилось больше ничего интересного и заслуживающего внимания. Хомяк Фернандо, сытый и вычесанный, спокойно спал у меня в ящике на груде бумаг. Никто из сотрудников его не заметил.
И вы можете мне не поверить, но никто из сотрудников так и не успел спросить меня про Аглаю Михайловну, даже Татьяна из бухгалтерии про нее забыла.
