Мы начнём изучать её не сначала, как подсказывает обычному человеку здравый смысл, а как раз с конца, поскольку люди мы не совсем обычные и многое делаем всё не так как все. Прежде всего, обратим внимание на то, что номер передавшего сообщение оператора не совсем обычный. Буква U в нём указывает на то, что оператор призван на службу временно. А раз временно, то это, скорее всего обычный пенсионер, из той категории бывших военных операторов, которые во время особого периода совсем не прочь подработать немного к пенсии. Отметим про себя этот факт, – на американской радиостанции введён особый период. С чего бы это? Далее сопоставим этот мелкий факт с позывными отправителя телеграммы – SFA. Это, чтобы вы знали на будущее, позывной не обычного гражданского аэропорта Сан-Франциско, нет. Это позывной принадлежит военному аэродрому, который отстоит от «святого» города на целых 28 километров.
Теперь обратим внимание на время отправки телеграммы. Обратили? Нет, вижу, не обратили. Вам кажется, что вылет самолёта и отправка телеграммы произошла с большим разрывом во времени, но это не совсем так. Знайте на будущее, что вылет привязан к Гринвическому времени, а уведомление о нём всегда даётся по местному времени. Скорее раскрываем рабочий журнал, где на самой первой странице вклеена карта часовых поясов. Одним пальцем цепко впиваемся в Гринвический меридиан, а другим в западное побережье США. Плюс, минус… Итого оказывается, что сдвиг по времени равен девяти часам. Значит на самом деле между реальным вылетом и докладом о нём разница не так уж и велика, всего тридцать семь минут. Но она есть! И вовсе не маленькая! Не понимаете в чём тут тонкость? И я пока не понимаю, но если при этом обратить внимание на тип взлетевшего самолёта, то завеса тайны начнёт слегка приподниматься.
Ведь самолёт серии КС – это воздушный заправщик и, следовательно, он может дозаправлять летящие с ним за компанию другие самолёты прямо в полёте. Но вот в чём загвоздка, никакие другие самолёты из Сан-Франциско в это время не взлетали, во всяком случае, не в направлении на Гонолулу. И если бы от момента взлёта, до отправки телеграммы прошло минут десять – пятнадцать, всё было бы в пределах нормы. Мы с вами были бы уверены на все сто процентов, что в сторону Азии по каким-то там делам летит одинокий заправщик. Но тридцать семь минут просрочки в докладе, это уже перебор, это уже некий нонсенс. Старый вояка диспетчер, призванный из запаса, и как минимум двадцать лет до этого момента отправлявший подобные телеграммы, наверняка послал бы её даже раньше, и не стал бы тянуть с таким рутинным делом.
Впрочем, за исключением одной единственной причины. Причина же могла заключаться в том, что вслед за заправщиком взлетели ещё как минимум два, а может быть и четыре самолёта, которые должны следовать за ним, как птенцы за своей мамой. Теперь основной вопрос, что же это были за самолёты? Ответ попробуем найти в том позывном, на чьё имя отправлено уведомление. Не забыли ещё его? GVA! Данный позывной, как должен знать назубок любой оператор советской радиоразведки, принадлежит аэродрому, расположенному на райских Гавайских островах затерянных в Тихом океане.
Что мы, кстати, знаем о самом крупном острове Гонолулу? А, навскидку? Каюсь, я сам не особо о нём осведомлён. Единственное, что мне известно точно, так это то, что эти благословенные острова были захвачены Штатами в 1898 году. И ещё там есть остров Оаху, на котором расположен печально известный по Второй Мировой войне порт Пёрл Харбор. А раз так, то, следовательно, лететь самолёты, прикрывающиеся общим позывным Yankee – 94, должны будут около четырёх тысяч километров. Исходя из средней крейсерской скорости самолёта КС-135, лететь этой компании предстоит не менее четырёх с половиной – пяти часов. Смотрю на часы. Жаль, до конца смены в лучшем случае, я успею перехватить только доклад о прибытии странного «Янки» на Оаху.
