Удар по сторонникам танков и теории глубокой операции
Теория глубоких операций была принята в РККА и включена в 1936 г. во временный Полевой устав (РККА ПУ1936). Таким образом были созданы все условия для развития в Красной армии мотомеханизированных (бронетанковых) родов войск. Вместе с этим были созданы все возможности для выработки истинной стратегии глубокой операции ведения современной наступательной победоносной войны.
В 1936 году с учётом теории глубокой операции проводились масштабные манёвры Белорусского ВО. Ими руководил И.П. Уборевич, которого исключительно высоко как военного профессионала оценивали Г.К. Жуков, И.С. Конев, К.А. Мерецков и др.
«Английские, французские и чехословацкие генералы присутствовали на манёврах Красной армии и воздавали хвалу её офицерам, солдатам и технике, хвалы эти были вполне заслуженны. Имена генералов Якира и Уборевича, командовавших Украинским и Белорусским военными округами, с уважением назывались на страницах мировой печати. В маршале Тухачевском видели будущего генералиссимуса».
Но этого не случилось, просуществовала теория недолго, так как в 1937 году её, после сфабрикованного дела «Заговор военных» над группой высших командиров РККА во главе с маршалом М.Н. Тухачевским, сторонников механизированных (танковых) соединений, и приговорённых к расстрелу, в верхах Красной армии объявили «теорией глубокого предательства». В архиве ГВП находится уголовное дело
«по обвинению М.Н. Тухачевского, И.П. Уборевича, И.Э. Якира, А.И. Корка, Р.П. Эйдемана, Б.М. Фельдмана, В.М. Примакова и В.К. Путны в совершении преступлений, предусмотренных п. б. ст. 58, ст.ст. 587, 588, и 581 УК РСФСР».
Измена Родине, террор, шпионаж, создание контрреволюционной организации. Это перечень самых тяжких преступлений перед Родиной. Из справки на арест: «органы НКВД располагают данными о враждебной деятельности…» О самой деятельности ничего конкретного. Нет и санкции прокурора на арест. Между тем всего полгода прошло после принятия новой Конституции. В ней записано:
«Никто не может быть арестован иначе, как с санкции прокурора».
Известный руководитель советской внешней разведки Павел Судоплатов в своих мемуарах писал:
«Уголовное дело против Тухачевского целиком основывалось на его собственных признаниях, и какие бы то не было ссылки на конкретные инкриминирующие факты, полученные из-за рубежа, начисто отсутствуют. Если бы такие документы существовали, то я как заместитель начальника разведки, курировавший накануне войны и немецкое направление, наверняка видел бы их или знал об их существовании».
О том, как фабриковалось это дело и как выбивались «собственные показания», можно судить по материалам дела по реабилитации ГВП. Уже при Ягоде имели место факты принуждения арестованных к признанию вины путём физического воздействия на них, о чём знал Сталин. Особенно широко физическое насилие стало применяться при Ежове (известно изречение «ежовые рукавицы»). Сталин так разъяснял «санкцию» на избиение неподатливых арестованных:
