– ЦК!
Виктор Степанович Семыкин как по команде вытянулся по стойке смирно, понимая, что сейчас будет серьезный разговор с Москвой. Показывая на себя указательным пальцем, Семыкин молча, движением руки указывая на дверь, дал понять Петухову, что он выйдет. Петухов же, в свою очередь, поднятием ладони оставил Семыкина в кабинете.
– Петухов слушает! – выдохнул в телефонную трубку первый секретарь крайкома, выдавив испарину на широком лбу.
– Здравствуй, здравствуй, Андрей Иванович! – нараспев донесся из трубки низкий бас мужского голоса. – Вот уж совсем не думал застать тебя на рабочем месте в такую весеннюю пору! – продолжал низкий тембр из Москвы.
– Здравствуйте, товарищ секретарь Центрального комитета! – отрапортовал Петухов. – Да вот, товарищ секретарь ЦК, мы как раз вместе со вторым секретарем обсуждаем выезд по дальним районам края. – Продолжал рапорт, протирая носовым платком свой покрасневший от волнения лоб, Петухов.
– Потому, как у нас в связи с весенним паводком сложилась критическая ситуация в крае. В горах от высокой температуры началось обильное таяние снега, и поэтому есть вероятность подтопления некоторых населенных пунктов.
– А что, Андрей Иванович, – прозвучал низкий тембр в трубке. – Вы что, раньше не знали, что весна придет? Вроде бы, не первый год на посту первого. Что собираетесь предпринимать? – задал вопрос голос из Москвы.
– Да нет, что Вы, Николай Николаевич, у нас все в порядке. – Докладывал по стойке смирно Петухов. – Вот только синоптики немного подвели нас со своими прогнозами. – С прощупывающей иронией продолжал он, интуитивно проверяя интонацию голоса в телефонной трубке, с какой целью он сам звонит. – Сегодня в семнадцать часов в крайкоме состоится оперативное совещание по этому поводу. На котором примем решение, и в авральном режиме завтра с утра по районам. – Высказал без запинки Петухов, еще раз приложив к своему покрасневшему лбу носовой платок.
– Так, так… – продолжительно растянул нараспев секретарь ЦК. – Все правильно. Проводите оперативное совещание. Ставьте задачи. Все выполнение возложите на второго секретаря Крайкома партии! А сам, Андрей Иванович, завтра утром первым рейсом вылетай в Москву. Жду тебя у себя в кабинете в пятнадцать ноль ноль. Ну, всего доброго, до встречи. – В телефонной трубке раздались звонкие и короткие гудки.
– Слушаюсь, товарищ секретарь ЦК! – по инерции произнес Петухов, медленно сползая в кожаное кресло.
Лицо второго секретаря крайкома партии Семыкина медленно становилось цвета свежего выдоенного утреннего молока. Ему очень захотелось выпить родниковой воды. Хоть он и не слышал всего телефонного разговора, но хорошо понимал, что случилось что-то очень важное и поэтому не смел задавать вопрос первому секретарю края, а сидел и хлопал глазами как сова.
Петухов медленно положил трубку на аппарат и нажал кнопку вызова секретаря.
Полированная дверь распахнулась, и в кабинет вошла высокая стройная светловолосая женщина лет тридцати пяти с красивой улыбкой, излучающей положительную энергию и запах букета свежих духов Рижской сирени.
– Вызывали, Андрей Иванович? – улыбаясь спросила она, но все же заметила, что что-то не так.
– Людочка! – обратился Петухов. – Хорошо бы сейчас крепкого чайку с лимончиком, а?
– Все поняла, сейчас приготовлю. Только, Андрей Иванович, такая жара на улице, может лучше холодненький Нарзан, – покосившись на Семыкина, пропела, улыбаясь, Людочка.
