Та женщина уже прошла врача.
Девице рассказала, как подруге.
– Хорошая. Велела приходить. —
Но тут девицу эту пригласили.
– Я записалась и пришла к вам на приём,
Поскольку вы совсем нейтральный доктор.
Ну, в смысле, человек со стороны. —
Щеглова посмотрела удивленно.
– Я наблюдаюсь много лет в хорошем центре,
Где все врачи – знакомые отца.
А мне же ни к чему, чтоб предки знали. —
– Я – медик, и хранитель важных тайн.
Но вы не с криминалом, я надеюсь. —
– Как раз, что надо, – успокоилась девица.
Но врач устала разговаривать с людьми —
Последний пациент, конец работы.
– Давайте, я сейчас вас осмотрю. —
Она взяла стерильные перчатки.
– Послушайте, зачем я к вам пришла, —
Сказала доверительно девица.
– Меня недавно гинеколог осмотрел,
И все анализы. Сказал, что всё в порядке.
А я имею специфический вопрос.
И не уверена, что ваш ли это профиль? —
Щеглова села в кресло: «Расскажите».
А суть проблемы названной девицы,
С её рассказа, заключалась в том,
Что всё-то она в жизни испытала.
И так она, видать, переборщила,
Что всю коробит даже слово «секс».
И вот теперь – ей замуж выходить,
А у неё, при мысли спать с супругом,
Буквально начинается столбняк.
– И я как будто вся деревенею.
Мне предки подыскали жениха.
Уже пытался как-то домогаться.
Богатый, и родители хотят.
Что делать, если это невозможно?
Возможно меня как-то подлечить? —
Для исключения причинных аномалий,
Щеглова всё же сделала осмотр.
– Единственно, что я могу сказать,
Похоже, это действует гипофиз.
Возможно, был фатальный эпизод
В метаморфозах вашего сознанья.
А визуально – нет гиперемии,
И патологии какой-либо там нет.
Вам нужен только психотерапевт.
Поскольку – «фобия», а это значит нервы. —
– Куда вы посоветуете мне? —
Вопрос звучал измученно и грустно.
– У нас такие тоже есть врачи.
Но я сейчас попробую связаться.
Поверьте мне, великий психиатр.
Но там уже совсем другие деньги. —
– Его Артем Семенович зовут. —
Арсений слушал взбалмошный доклад
Всё выяснившей засланной Натальи.
– Она всё рассказала про меня,
Дала мне телефон, чтоб я звонила.
Сказала, он готов меня принять. —
– Ну, умница. Да, кто бы сомневался.
В такси – и на Кутузовский проспект.
А там уж Леонид тебя подхватит. —
А в «Институте», что на улице Гастелло,
Арсений и коллега Леонид,
Сумели побывать в теченье дня,
И выяснили планы дислокаций.
Там было всё весьма обыкновенно.
Васильев себе выделил отсек
Закрытый белоснежными дверями,
Воротами из толстого металла:
Больной доверит тайну эскулапу,
И должен видеть, как её хранят.
Разведка оказалась не напрасной.
За простеньким решением фасада,
Внутри скрывалось столько переходов,
Что только Леонид, как следопыт,
Учуял продолженье этажа
Ещё и за приемной психиатра.
С торца у здания был захиревший сквер,
На нем была специальная дорожка,
Чтоб вывести к невзрачному крыльцу:
Снаружи так смотрелся чёрный ход.
Здесь тоже кто-то офисы снимал,
На этаже Васильева, конкретно.
А он тут сделал выход из приемной,
По коридору, и на волю через сквер.
Минуя вестибюли «Института».
На главном входе сделали охрану,
Но служащий торчал там для проформы,
Не вел учёт, не спрашивал – к кому.
А остальные, кто работал в «Институте» —
Врачи и медицинский персонал.
Коллектор Леонид спросил «сестричку»
Про выбранный Васильевым отсек:
«А, что за этой дверью, может – морг?».
И вызвал хохот: «Скажете, вообще.
Тут изредка профессор принимает».
И было ясно, все расспросы ни к чему.
И толком ничего никто не знает.
