Наелась я таблеток-порошков.
Прочувствовала (как вам объяснить?),
Что с психикой моею вытворяют.
Конечно – перестала принимать.
Но это всё уже потом пришло.
Когда я отдала ему бриллианты. —
Арсений исподлобья наблюдал.
Набычился, как будто знак вопроса.
– Я отдала ему бриллиантовые серьги,
Два чудных бриллиантовых кольца
С камнями – к двадцати каратам каждый.
Конечно, вслед снотворному напитку.
Когда вокруг меня весь мир расцвел.
Артём сказал, что расплатился с Мартой
И денег дал, чтоб все заткнули рты.
А дал кому? Зачем – закрыли рты?
Да мне ли было интересоваться?
«Волшебный, дорогой Артем Семёныч!» —
Так сердце повторяло без конца.
Ещё он мне сказал, что всё вернет,
Как только виллу новую достроит,
Тогда все деньги к нам и потекут. —
– И ты какую-то бумагу написала? —
Спросил Арсений, хоть и знал ответ.
– Я написала – драгоценности дарю,
Как благодарность за бесценные услуги,
И на развитие гостиницы в горах,
Что так необходима многим людям. —
Арсений чуть заметно усмехнулся.
– Когда же ты от зелья отошла? —
Наина глянула, как будто бы с сомненьем
Он что же, что же, издевается над ней?
Но он, похоже, было, и не думал.
Так просто, механически спросил.
– А про бесплодие? – он только заикнулся.
Наина не дала договорить.
– Его леченье мерзко и смешно.
Дает девице психостимулятор
И возбудитель эрогенных зон.
Четыре жеребца живут в отеле.
Красавцы обликом, насильники – быки.
Так столько дамочек туда лечиться ездят!
Отсюда и вопрос – причем тут я? —
Пришелец прислонился к балюстраде,
Где обереги, выстроившись в строй,
На солнце ему доступ преграждали.
А рядом выгорал участок Балков,
Отсутствием гостей томился дом.
Арсений не давал смолкать Наине.
– А Ухов как на удочку попался?
Он, что же, ему бизнес отписал? —
– Увы, Арсений, тут дела сложней.
В один приезд я ездила в Лозанну,
А Глеб решил остаться отдохнуть.
Васильев ему отдых предоставил,
А с ним и разжижение мозгов.
Короче: дорогой Артём Семёныч
Открыл таблеткой Ухову глаза,
Что личный капитал держать в России,
Как будто его вовсе не иметь.
Тем более – на собственных счетах.
Всё гикнется в любой дефолт и кризис.
И тут же предложил ему свой счёт.
«Вот номер счета. Банк – в оффшорной зоне.
Вы переводите туда все ваши средства,
Помимо тех, что пущены в процесс.
Да их и так немало в обороте.
А в банке будут на моем счету.
Конечно же – оформлены особо.
В России – не выплачивать налог.
Когда вам надо – деньги ваши целы.
Хотите, вам расписку напишу?».
И Глеба обуяла благодарность,
Расписки никакой не захотел. —
– Как мастерски умеет он лечить!
Как муж ваш всё теперь воспринимает? —
– Артём Васильев – верный личный врач.
Он держит пациента под контролем.
Я как-то раз лекарства убрала,
Что Глебу наперед Васильев выдал.
Так он чуть не убил, чтобы вернула:
«Ты смерти моей, видно, скорой ждешь».
Доход от оборота всё же есть.
Как видите – пока не голодаем.
Но кто же знает, что нас завтра ждет?
А деньги у Васильева хранятся,
И доступ к ним, ну если и возможен,
Так только с разрешения его. —
Хозяйка ощутила вдруг неловкость:
Какой-то неизвестный Петухов,
Два дня назад – и вовсе неизвестный,
Теперь хранитель всех семейных тайн.
А, что – хранитель, как это проверить?
И что её как будто понесло?
Анжела всех подробностей не знает.
«Как знать – он всех выводит на доверье?
А, может быть, что дура я одна?»
Так мучилась в сомнениях Наина.
И вдруг, как наваждение, опять:
«Она задумалась», пришло на ум: «и долу
Поникла она гордой головой».
