– А кто же что ещё про это скажет?
И Пушкин ведь в пятнадцать лет писал:
«Утешься ты, о мать градов России».
– Да вы с Натальей, жаль – она больна,
Как будто бы свалились с книжной полки.
Она про вас – Виссарион Белинский,
Вы – строчу мне из «Царского Села».
– Я эту аналогию привел,
Чтоб Абрамовича поступок обозначить.
Запоминающимся «дембельским аккордом»
Роман Аркадьич свою службу завершил.
История имела продолженье.
С другим набором действующих лиц.
Тогда ещё российские рок-группы
Искали, где участок на природе,
Чтоб летом провести там фестиваль.
Не знаю я, откуда прозвучало,
Услышан был, да и подхвачен клич:
«Давайте-ка поедем под Владимир.
Ведь там леса безумной красоты,
И кто-то земляничную поляну,
Размером, как огромный стадион,
Расчистил, что пеньки одни остались.
Так это – чтобы публике сидеть.
Мы строим пару-троечку эстрад,
И с них фанатов творчеством насытим.
И все приехали. И даже Макаревич.
Он предложил устроить дайвинг-клуб,
В том месте, где Киржач впадает в Клязьму,
Расчистить если всё и углубить.
Конечно же, приехал «Мумий Троль».
И лидер их сказал определенно,
Что в здешних заповеднейших местах
И тигр мог популяцию повысить.
Арбенина приехала с Верленом,
И в группе с ними был ещё Рембо’.
Наина уточнить хотела: «Рэ’мбо».
Рассказчик настоять сумел: «Рембо’.
Они ей составляли бэк-вокал,
Солировали в рок-балладе «Кошка».
Шевчук, и все ребята ДДТ,
На акцию протеста прикатили —
Прошла молва, что вырубают лес.
Нелепость слухов скоро прояснилась.
БИ-2 прислали саунд-трек на диске,
Они никак приехать не могли….
Наине вдруг наскучил балаган.
Откинулась на кресле с чашкой чая,
Не думая пришельца тормозить.
Меж тем – он будто лекцию читал.
Сидел спокойно, не меняя позы.
И живо разворачивал рассказ,
Без взглядов на реакцию хозяйки.
Наина вклинилась в момент одной из пауз
И тихо задала прямой вопрос:
– Так значит вы – «сын лейтенанта Шмидта»,
Сменивший имя в свете наших дней?
Роман открыто глянул на Наину.
– Ну, знаете ли, после ваших слов…, —
И тут же белозубо улыбнулся.
– Я только и могу ответить – да. —
– Но есть же у тебя какое имя?
Не звонкое, но всё-таки – твоё? —
– Конечно же. Михайло Ломоносов.
Для самых близких – просто Билли Гейтс. —
Хозяйка дома поднялась из кресла,
И вышла в тень, к открытому окну.
И тихо прошептала: «Вечереет».
– Ну, я тогда, пожалуй, что пойду.
Простите, если что сказал не так. —
Он к выходу пошел неспешным шагом.
– Я вижу – вам не очень интересно, —
«Владимирский мужик» сказал в дверях.
– Зовут меня Арсений Петухов.
Но это тоже кто-нибудь придумал.
– Наверно, я должна теперь сказать. —
Наина вдруг торжественные ноты
Почувствовала в голосе своем. —
Как Пушкин. Мол: «Ступайте себе с богом».
Но, дайте посмотреть – который час?
Мне кажется, что время позволяет.
Свою историю для вас я написала.
Но распечатывать? Интимные страницы?
Хотите если – дам вам прочитать
Написанное прямо с монитора. —
– В безумном темпе Тины Канделаки.
Где ваш компьютер? —
Они быстро устремились
По лестнице в рабочий кабинет.
Экран мгновенно вспыхнул заголовком:
«Роман для Абрамовича». Стихи.
– Спасибо за прекрасное названье. —
– Но ты же не сказал, что Петухов.
Не хочешь ли вина, пока читаешь? —
– Сухого красного, немного – в самый раз.
Ты трогаешь своим гостеприимством. —
Арсений рьяно принялся читать.
Но всё же, не взирая на вино,
Лицо его порою было грустным.
Когда он прочитал про горы Альпы,
И сон, что все сомненья убирал,
Наине даровал всегда напиток,
