– Рраа! – И выстроившиеся в более-менее ровные ряды мекленбуржские дворяне пошли в атаку.
– Ба! Бах! Бах!
Первая атака была сорвана.
– Рано, господа! – срывая голос, заорал немолодой кавалерист с красным возбужденным лицом, – здесь место узкое! Сейчас померанцы отойдут дальше, и мы разом ударим!
Егеря как будто подслушали слова юнкера и, выйдя из «бутылочного горлышка» между обрывистым холмом и небольшим болотцем на простор, отражали атаку уже не столь уверенно…
– Бах-бах-бах!
Выстрелы раздались слишком рано, и юнкера успели остановить коней. А потом…
– Бегут!
Егеря и правда дрогнули, разбегаясь в стороны.
– Рра! – Юнкера вылетели на простор с палашами наголо. Рубить! Колоть!
Но из-за деревьев выкатывали пушки…
– Бббах! Бббах!
Картечь в упор – это страшно, от самых отчаянных преследователей остались только кровавые ошметки.
– Бббах! Бббах! Бббах!
Ядрами в сгрудившуюся толпу…
– Бббах! Бббах! БББах!
…и вдогонку – в тех, кто застрял в «бутылочном горлышке».
* * *
Традиционное «паническое отступление» с последующей засадой вышло не слишком удачным, в подготовленную ловушку попались самые горячие юнкера, чуть менее тысячи человек. Но зато и никакой мороки с пленными, несколько картечных залпов из сорока орудий – и в живых осталось меньше сотни человек, из которых большая половина не дожила до утра, да и прогнозы у большинства оставшихся в живых были смутными. Ну как бы то ни было, численность кавалерии немного сравнялась, да и некоторые наемные отряды[14] засомневались, если верить донесениям разведчиков.
План боя был построен на «тараканах» противника. Несколько лет назад линия прямых наследников умерла от холеры, и теперь там правил представитель боковой линии Карл Фридрих. Победитель был этаким «крысиным королем», активно уничтожавшим всех несогласных, среди которых были и его ближайшие родственники… Впрочем, нормальное дело для феодальных разборок.
Карл Фридрих должен был доказать свое право на престол, а точнее, на его удержание. Для этого он совершал «сильные» поступки, придававшие значимость в глазах окружающих. Далеко не все они были умными, но… положение обязывало и затеянная война была одним из таких решений. Юнкера же, пусть он и даровал им еще больше прав и свобод, смотрели на выскочку косо – очень уж «боковой» была линия нынешнего герцога Мекленбург-Шверина. Соответственно, он постарается «израсходовать» добровольческую кавалерию – так, чтобы она как можно больше проредилась, принеся ему победу ценой своей гибели. Да и сами помещики, отправившиеся пограбить ненавистного (рабов освобождает, сволочь!) Рюгена, были изрядно распалены. Ненависть к принцу была не только из-за освобождения крестьян, покоя не давали богатства последнего. Полководческие же таланты Померанского подвергались сомнению – мекленбуржцы считали его полководцем посредственным, а военные победы… Ну так это турки да татары, мы таких плетьми бы!
Встретились на небольшой возвышенности неподалеку от Грайфсвальда. Противник выстроил в центре свою пехоту; с правого фланга наемников, которых с тыла прикрывал неглубокий, но извилистый овраг; с левого фланга расположилась кавалерия – как настоящая, так и юнкера-охотники с разномастным вооружением и на разномастных конях. Решение не самое удачное, но Карл Фридрих, даровав еще больше прав своим дворянам, частично потерял над ними контроль, и те кучковались «землячествами». Артиллерия же расположилась достаточно равномерно, и Игорь так и не понял, был ли в этом какой-то непонятный для него план или просто Шверинский герцог, самостоятельно командовавший войсками, не слишком компетентен. Точно так же были рассредоточены слуги – большая часть осталась прикрывать обоз, а меньшая, с нарезными ружьями, выступала в роли этаких егерей.
