Кавиан. Альфа - страница 43

Вспомнилось из уроков Эффис:

«Мокрое» оно, потому что растёт исключительно в воде и из-за своей прочности используется для изготовления лезвий и других инструментов для быстрых работ. Стоит тёмной древесине высохнуть и инструмент потеряет всю свою прочность»

Жаль, какие бы получились крепкие копья. Всегда было интересно, почему кеноа носят название обычного дерева, вокруг которого вьются стебли иплисов, как-то глупо называть оружие одинаково только потому, что оно делается из веток этого дерева. Уф, ладно.

На одном из деревьев, у подножья чужого иплиса, келле приметила хороший, толстый сук. Она вспорхнула и прекрасно на нём балансировала.

– Хороший, прямой, крепкий, – довольно кивнула келле сама себе, – Подойдёт?

Она спрашивает, как будто я что-то в этом понимаю. Пожав плечами, подлетела ближе.

– Мне его ощупать?

– Это листы для капоа ты щупала, а тут просто надо выбрать и сделать, – келле спрыгнула, подлетела ко мне и указала на основание сучка, – Ломай.

Он оказался прочным. Обломить его, просто повиснув, не получилось, пришлось забраться и стоя прямо на нём, потянуть. Заранее раскрыла крылья. Сук затрещал и со смачным треском сломался. Теперь бы сорвать его с жилок, а они, зараза, крепкие. Сделать то сделала, только сразу выронила свой трофей.

– Ничего, – сказала мне Иртисс, когда увидела мой виноватый взгляд, – всё равно внизу будем работать.

– Под чужим иплисом?

– Чужой только цветок, всё, что под ним – общее.

Приметив удобное место, Иртисс разложила инструменты, я приволокла сук и сразу обломала с него ветки. Помогала я только в одном – держала сук вертикально и старалась по наказу келле внимательно смотреть и учиться ремеслу.

Начался долгий и нудный процесс работы со скобелем, который надо постоянно окунать в воду, набранную в цветок-чашу. Госпожа счистила кору, а потом слой за слоем состругивала древесину. Цветочный аромат разбавился запахом смолы и свежей древесины.

– Ты можешь её крепче держать? – келле посмотрела на меня с раздражением.

Да держу я! Уф, я уже утомилась, а Иртисс всё скребёт и скребёт, булькает и скребёт. Я повисла на ветке, и кажется, хотела уснуть, но внезапная тишина меня выдернула из полудрёма. Я думала сейчас Иртисс опять на меня вскрикнет, но нет, госпожа просто вытирала клафтом пот с лица… да неужели моя госпожа знает, что такое усталость? Женщина встала и протянула мне скобель.

Хочет, чтобы я продолжила?

– Устали? – спросила я, не принимая инструмент. Кивнула на палку: – Работы ещё много, не останавливайтесь!

Ой…

Зачем я это сказала? Какая пчела ужалила меня? Я просто хотела пошутить, побыть эдакой суровой келле, которая не щадит свою ученицу и вечно ею недовольна. Но… Иртисс не улыбается, вообще никаких эмоций. Я уже представила, что сейчас будет и была готова принять свою смерть.

Нэ’Тус, королевская дочь, погибшая из-за дурацкой шутки.

Но реакции всё ещё не было. Я молча взяла скобель и встала на колено перед веткой. Теперь Иртисс держит сук.

– Нужно сделать прямую палку, – сказала она, – работы ещё много, просто состругивай, но делай это равномерно.

У меня получалось, и я даже находила в этой работе какое-то медитативное умиротворение: острое лезвие из смоченного мокрого дерева легко снимало слои древесины.

– Я буду тренироваться с кеноа?

– Да. Когда мы его сделаем, вы с этим оружием станете неразлучными подружками. Но сначала я научу тебя правильно с ним летать. Оно довольно легкое, но смещённый центр тяжести поначалу будет непривычен при полёте. Но это не так страшно, важнее твоя безопасность. Кеноа очень острое… ну, я надеюсь, мы сможем его так заточить.