Весь тур Вера была непрерывным объектом для шуток и розыгрышей, и весть о её несостоявшемся похищении разнеслась по всем туристским тропам. Виной всему была сама простодушная и смешная Вера. Едва переступив порог турбазы, она заявила, что ещё ходит в девицах и по совету своей подруги – ивановской ткачихи – приехала на Кавказ искать жениха. Вид у искательницы руки и сердца был более чем живописный. Казалось, что она состоит из нескольких шаров: круглой головы, покрытой жидкими завитушками перманента, круглого торса с двумя объёмными шарами грудей и круглого, колыхающегося при каждом шаге живота. Всё это великолепие было упаковано в ситцевое платье с накладными карманами, украшенными бантиками из тесьмы. Между карманами под натянутой материей откровенно просматривалась впадина пупка, глубокая как кратер Везувия. Платьев было три, но все они были на один фасон, а вот сатиновых шаровар, которые носили в ту пору все туристки, Вера не признавала. Шаровары ей заменяли голубые трикотажные рейтузы с начёсом, неизменный атрибут гардероба большинства советских женщин тех лет. Их долгие годы на потеху всему миру выпускала лёгкая промышленность Советского Союза, и они исчезли с прилавков вместе с исчезновением самой страны. Ходили слухи, что в конце пятидесятых годов это дамское бельё стало причиной обострения франко-советских отношений, когда звезда французского и мирового кино Жерар Филип, побывавший в Москве, увидав эти образчики «высокой» советской моды в ГУМе, потрясал ими перед сотней фотоаппаратов и кинокамер мира, высказывая предположения, что они могли бы вместить не только женщину, но всю Эйфелеву башню. Страна артиста любила, но такого издевательства не простила.
Башню не башню, а вот рюкзак в такие рейтузы вмещался свободно, что доказал на одной из стоянок смехач и балагур Витёк, засунув в сохнущие на верёвке Верины доспехи самый большой рюкзак со спальником и палаткой. Вообще, эти интимные предметы Вериного гардероба, которые время от времени показывались из-под ситцевого подола, очень волновали воображение Витька и давали ему пищу для новых хохм и выдумок. То он доказывал Вере, что эти рейтузы являются основной причиной не сложившейся личной жизни, так как вряд ли кто-то из мужчин справился бы в ответственную минуту с такими «бомбардяками». То предлагал уступить этот «пояс невинности» другой туристке – Раисе, которая неоднократно исчезала из освещённого костром пространства то с одним, то с другим кавалером. Витёк считал, что Верины доспехи вполне могли бы, если и не усмирить неуёмный Раисин любовный пыл, то по крайней мере распугать поклонников. Но самой навязчивой идеей Витька было испытать рейтузы в качестве парашюта и, привязав к ним рюкзак, сбросить с горы, чтобы не тащить эту тяжесть на горбу. Вера на все выпады в адрес любимых рейтуз заливалась звонким смехом, забавно тряся выдвинутой вперёд нижней челюстью с веером мелких, жёлтых зубов.
Другим поводом для шуток были различные сценарии похищения Веры, в которых участвовала практически вся группа, однако только Лизавета смогла воплотить эти невероятные планы в жизнь. Простодушная Вера верила и не верила в возможность похищения, но когда это произошло, то перепугалась и выла белугой. Только миг длилось замешательство, потом начался повальный хохот. Глядя на сидевшую на полу «невесту» в нелепой длинной рубашке с забавным бантиком у ворота, смеялись все: и Верины соседки, и прибежавшие на шум остальные туристы и подоспевшие инструктора. Смех был такой заразительный, что Верины слёзы быстро высохли, и она, многократно повторяя подробности несостоявшегося похищения: «А я лежу, а он меня, а я кричу, а он лезет», вначале смущенно заулыбалась, затем начала похихикивать, и в конце концов всё её пышное тело стало сотрясаться от смеха, заражая всех собравшихся незатейливым весельем.
