Кая. Зов Пустоши - страница 44

Вы бы видели эту потрясающую сцену.

– Княжичу нельзя находиться на улице! – уперев ручища в бока, ручки никак не могу сказать, мне кажется, даже наш мясник в тайне завидует мощному телосложению Кларнесы, сиделки моего брата, вернее гувернантки. М-м-м, я путаюсь, кем является эта колоссальная женщина. Но сейчас она суровой скалой нависла над тремя девчушками и, собственно, самим княжичем.

– С чего это вдруг? Он что, болен? – не устрашилась графиня и, гордо вскинув свой курносый носик, бесстрашно шагнула вперед.

– Болен! – припечатала Кларнеса, пытаясь ухватить княжича за руку.

– Чем? – воскликнули все четверо, включая княжича, для которого эта новость была неожиданной.

Женщина на миг растерялась, и пока она пребывала в задумчивости, баронесса, держащая княжича с одной стороны, и маркиза с другой сделали пару шагов назад, графиня прикрывала их отход.

– У него здоровье слабое! – нашлась гувернантка и одним единым шагом сократила расстояние, хватая княжича за руку. Проблема была только в том, что баронесса эту руку тоже не хотела отпускать.

– Вот мы и гуляем на свежем воздухе, – пропыхтела она, держась в неравной борьбе.

– Княгиня велела! – почти проревела гувернантка, вырывая подопечного из девичьих рук.

Три растрёпанные злые девицы, лишившись своего кавалера, были настроены решительно. Выступив единым фронтом.

– Что велела княгиня?

– Да как вы смеете так обращаться с аристократками!

– На улице хорошая погода!

И вот последнее высказывание маркизы ввело в ступор всех, что позволило услышать приглушенный голос Кассия.

– Кларнес, передайте маменьке, что я желаю продолжить прогулку.

Шах и мат – читалось на лицах девушек. Женщина всей своей необъятностью развернулась к воспитаннику.

– Вам маменька велела, она денно и нощно печется о вашем здоровье. Как смеете вы ослушиваться?!

Лично на мой взгляд, у Кассия могли начаться проблемы со слухом как раз после таких воплей гувернантки. С другой стороны, теперь его психика чуть больше подготовлена к встречи с тварями.

– Я сказал передать моей маменьке, что я продолжаю прогулку!

Его голос звенел и немного срывался из-за волнения. Но я готова была аплодировать стоя. Лицо Кларнес нужно было видеть, будто танцующего орка с букетом цветов увидела. Кассий еще никогда не говорил нет своей маменьке. Мальчишка отряхнулся от снега и, независимо выпрямившись, избегая смотреть на гувернантку, предложил девушкам продолжить прогулку. Те победно сверкая глазами, обогнули монолит Кларнес, и ушли в парк. Разрумянившиеся, веселые и абсолютно здоровые. Я аккуратно спрыгнула с ветки, утирая глаза. Фух, чуть не лопнула, хорошо хоть следила с подветренной стороны, а то не смогла бы сдержать смех. Дым соскочил следом. Довольно улыбаясь, я поспешила на занятия.

А вечером Кассий пришел ко мне в гостиную пить чай.

– Я считаю, что практика двоеженства аморальна, – тонкая витая серебряная ложечка ни разу не коснулась бортов белой фарфоровой чашечки, графиня идеально соблюдала столовый этикет.

– Это вынужденная мера, – степенно ответил ей Кассий. – Подобная практика позволяет и выгодно для империи заключить брак даже с близкородственными представителями и родить наверняка здорового ребенка от второй жены.

– Но все же, вы только представьте, – баронесса кокетливо заправила локон за ушко, стрельнув глазками в княжича, – что чувствует девушка, становясь на всю жизнь второй!