– Рутинные проверки.
– У него дома?
Оливье не ответил. У него дергалась правая нога. Он вдруг испугался, что из-за всех этих заморочек сорвется и задержание на месте преступления. Всякому известно, что закон защищает преступников.
– Предписание исправительного суда Сен-Дени от семнадцатого мая запрещает вам приближаться к Патрику Гийару больше чем на двести метров.
Полицейский хранил молчание.
– После той истории, – вздохнул Кальвини, – я надеялся, что вы разрабатываете другие версии. Но ошибся.
Оливье поднял глаза – пришло время выложить свой козырь.
– Я обнаружил новый факт.
– Какой же?
– Мотив Гийара. Почему он убивает женщин и сжигает детей.
Судья нахмурился и знаком предложил ему продолжать.
– Гийар – женщина.
– Прошу прощения?
– Ну, гермафродит. В его кариотипе содержится пара хромосом ХХ. Вероятно, у него аномальные половые органы. Но я не получил доступа к его медицинской карте. Все эти гребаные профессиональные тайны уже достали…
– Вы затребовали генетический анализ? Хотя я ничего не подписывал?
Майор снова заерзал на стуле. По его расчетам, значимость открытия должна была перевесить то, что сделано оно не вполне законным способом. Напрасно. В порыве гнева Иво Кальвини вскочил и встал у окна: он ждал ответа.
– На третьем трупе мы обнаружили образец неизвестной ДНК. Я решил сравнить ее с ДНК Гийара. Это ничего не дало, но в лаборатории заодно составили его кариотип.
Казалось, Кальвини высматривает какую-то загадочную точку в серой панораме Сен-Дени. Под его кожей ходили желваки.
– И каким же образом этот генетический факт может стать мотивом преступления?
– Гийар – психопат, – сказал Пассан, словно это все объясняло. – Возможно, он думает, что во время беременности его матери что-то пошло не так. Он ненавидит ее, а заодно и всех беременных женщин.
– А зачем ему жечь детей?
– Не знаю. Вероятно, он зол и на них. На всех, кто рождается просто мальчиком или девочкой. Всех их ему хочется сжечь.
– Где вы набрались этой дешевой психологии? – Кальвини наконец обернулся.
– Гийар рожден анонимно. Биологические родители от него отказались. Возможно, из-за его отклонений, не знаю. Не надо быть Фрейдом, чтобы угадать все остальное. Хорошо бы разработать этот след, но «Социальная помощь детству» отказывается предоставить его досье.
Судья снова подошел к столу, но, вместо того чтобы сесть, оперся на него руками и склонился к Пассану:
– Не все сироты, подвергшиеся жестокому обращению в детстве, становятся серийными убийцами.
– Этот тип – чокнутый, и точка! – Майор треснул по столу ладонью.
– Зачем вы напали на него сегодня ночью?
– Я не собирался. Вот уже три месяца я ищу место, где он их убивает. Вчера вечером я получил наводку, которую посчитал очень важной. Фирмы, входящие в холдинг Гийара, скрывали существование этой автомастерской в Стэне. Когда я узнал адрес, меня осенило. Три первых тела были найдены в радиусе меньше трех километров от этого места. Я понял, что там все и произошло.
– Но вы никому не сообщили.
– Время поджимало. Лейла Муавад пропала уже два дня назад.
Кальвини снова уселся. Доводы Пассана его явно не убедили.
– Кто навел вас на автомастерскую?
– Финансовая полиция.
– Вы связались и с ними? И опять же я ничего не подписывал.
– Иногда не остается времени на бумажную волокиту. – Оливье жестом отмел вопрос.
– Это не волокита, майор, а закон. Я найду того, кто помог вам, не имея на то разрешения. И все для того, чтобы вы облажались у всех на глазах. Вы вторглись в частное владение в три часа ночи.
