Ей хотелось обсудить прочитанную книгу, а он и не успел прочесть. Зато, когда пытался объяснить ей суть происходящих перемен в климате планеты, она почему-то не хотела его слушать. Она стала намекать ему, что человек, мало читающий художественную литературу, становится бездуховным. А он злился, считая себя вполне духовным человеком и говорил ей, что невозможно жить в современном мире, не понимая процессов, которые происходят вокруг.
Она издевалась и приводила в пример анекдот:
– Кто у вас глава семьи?
– Конечно, муж. Жена ведь моет, стирает, убирает, а он решает глобальные мировые проблемы.
В первые два дня, когда жена уехала, Сергеев даже не очень переживал, думал – отдохнёт от дома день-другой и вернётся. Еды она наготовила, дома стояла тишина, никто не мешал ему шерстить интернет – пандемия коронавируса, глобальное потепление, выборы президентов и парламентов, демонстрации феминисток и локальные войны, – столько всего происходит в мире.
Начитавшись, задумался, а что-то жена не возвращается и даже не звонит. Первому звонить не хотелось. Решил, не посмотреть ли телевизор, что там она находит всё время на канале «Культура». Он включил канал, где шла передача о поэте Евгении Винокурове, читали его стихи. Он стал слушать:
«Присядет есть, кусочек половиня,
Прикрикнет: – «Ешь!», я сдался – произвол.»
Он вдруг вспомнил и ярко представил, как жена, когда садится за стол обедать, берёт кусочек хлеба и, прежде чем есть, всегда разламывает его на две части. А он сам обычно долго возится – моет руки, достаёт специи, приносит из комнаты телефон. Тогда она, не вытерпев, прикрикнет, бывало – ешь давай! И он прекращает возню, берёт ложку и начинает есть.
А артист в телевизоре продолжал:
«Она гремит кастрюлями, богиня,
Читает книжку, подметает пол.»
Ему показались несочетаемыми слова богиня и пол, как-то это не совмещается, возвышенное «богиня», с таким обыкновенным «подметает пол». А сам тут же вспомнил, как просыпается по утрам от позвякивания посуды на кухне и на душе становится приятно от того, что она где-то рядом, варит кофе, напевая что-то тихонько.
И в результате следующая строка поэта поразила его совсем:
«Бредёт босая, в мой пиджак одета,
Она поёт на кухне поутру…»
Поэт как будто подслушал его мысли, а, может, это он угадал, что скажет автор стихотворения дальше – она поёт на кухне поутру. И поутру, и вечером, когда готовит ужин, подпевает включённому радио.
– Что это? Как можно в простых словах передать столько чувств, нарисовать такую картину, которая оказалась мне так близка, – думал Сергеев.
А дальше было совсем и непонятное, и трогательное одновременно:
«Любовь? Да нет! Откуда?! Вряд ли это.»
– Конечно, какая любовь, просто уже привычка, уже не юношеское восприятие, уже родство, совместное бытие, – более спокойно подумал Сергеев.
Но последняя строка стихотворения просто убила его своей простотой и правдой:
«А просто так: уйдёт – и я умру.»
В сердце что-то защемило, и Сергееву стало страшно. Он подумал, что так и есть, если жена уйдёт от него совсем, он просто не сможет жить без неё. И ещё он думал, какая сила в небольшом по сути стихотворении, которого он раньше никогда не слышал, какая удивительная правда.
Ему захотелось узнать, как называется это стихотворение. Передача уже закончилась, он не успел прочитать титры и стал придумывать название сам. Наверное, всё просто – «Жена». А, может быть, более возвышенно – «Богиня», ведь у автора прозвучало это слово, хоть и мимоходом как-то. А, может быть, Евгений Винокуров назвал стихотворение «Любовь». Потому что, хоть он и оговаривается, что вряд ли это, но ведь на самом деле это всё и есть любовь.
