–Девушка, вы можете говорить по-русски?
Она продолжала молчать. Я будто про себя сказал:
– Не понимает она ни хрена.
Но она вдруг резко повернулась ко мне и на чистом русском ответила:
–Я понимаю по-русски, но не понимаю некоторых солдат, которые пристают к девушкам, вместо того, чтобы пробовать себя на ристалище.
–Хорошо, мадам, следующий заезд я посвящаю вам. Позвольте узнать ваше имя.
–Мое имя слишком известно в этих местах, вот если вы победите, я назову его вам.
–А личико покажете?
–Победите сначала, вон уже девятый в лужу упал. На словах вы все казаки, а в деле, увы, только лужа.
–Я не прощаюсь, но учтите, если я – в лужу, то вы меня никогда не увидите. А если пройду, то вы от меня никуда не спрячетесь.
Я развернулся и пошел к столу, где сидели судьи. Подойдя к есаулу, на ухо прошептал:
–Андрюх, позволь нам сразу вдвоем выступить.
– Зачем вдвоем?
– Мы с детства вместе, наша сила в единстве, мы, когда вместе, нас никто не может победить. Разреши нам вдвоем?
–Как это?
– Но пусть там казаков будет десять.
–Ладно, идите, готовьтесь, я все организую.
Я подошел к Богдану, рассказал про девушку, про то, что договорился с есаулом. Богдан спокойно выслушал и сказал:
–Опять ты всё решил без меня, вот и езжай сам.
–Ладно, – спокойно сказал я, – поеду один на десятерых. Прощай, друг.
Я отошел, зная точно, что Богдан пойдет за мной. И я не ошибся – мой друг подошел уже со своим планом.
–Кум, работаем так. Слушай сюда, что я скажу, кому удавалось дойти до казаков, останавливались и ждали, пока они на них нападут. А мы сами на них налетим, с налета неожиданно атакуем их, и еще посмотрим, чья возьмет.
–Ты что, Богдан, они уже лет двадцать воюют. Как мы их победим?
–Ты помнишь, как дядька мой учил? Почти то же самое, только копья мы в горшки метали. Давай, а?
–Поехали, там посмотрим.
Я смотрел, как ставили дополнительные горшки. Подъехали еще пять казаков. Но не это меня интересовало, я искал в толпе ту девушку, что тронула мое сердце. И увидел ее уже в первом ряду, она скромно махнула мне рукой. Я ответил тем же. Она подошла поближе. А это значит, что я ее чем-то заинтересовал. Только бы победить.
– Господи, помоги! – взмолился я.
Мы попробовали управлять ногами, кони легко поддались. Так, значит, руки в бою будут свободные. Оба коня были гнедые, настоящие казацкие кони, как легко ими управлялось. Мы взяли по две тупых сабли и вышли на исходную. Казак с флажком подал команду. -Готовсь, марш!
Мы рванули с места. Кони были прекрасными, понимали каждое малейшее движение ездока, легко перелетали через препятствия. Выйдя на прямую, мы достали копья и метнули их. Копье Богдана угодило прямо в цель, разбив при этом горшок, а мое слегка затронуло горшок, но все же сбило его с палки. На полном ходу мы налетели на казаков, наши кони грудью ударили их коней, да так, что две лошади вместе с наездниками упали на землю. Не давая казакам опомниться, мы налетели на них. Работая двумя руками, поразили четверых солдат, остальные, окружив нас, все-таки победили, но их осталось всего пятеро. В фехтовании они оказались сильнее нас, но минут десять, если не больше, мы продержались. Полковник дал нам команду подойти. На бегу мы поправляли форму. Степанов встретил нас с улыбкой:
–Ну, казаки, порадовали старика, давно не видел такого боя.
И вдруг серьезно спросил:
–Чей план?
–Мой, – ответил Богдан.
–Дважды молодец, как фамилия?
