– Рррррр… – ладонь Йована сжала грудь Феодоры. – Ты сводишь меня с ума, развратная монашка!
– Ты же знаешь, что я не монашка, – игриво прошептала Феодора.
– Давай поженимся уже, хочу, чтобы ты была только моей и ничьей больше! – Йован тяжело дышал.
– Мой отец не позволит, – грустно сказала Феодора. – Сначала выкуп, потом благословит. Может быть. Он у меня непредсказуемый, ты же знаешь.
– Будет выкуп! – горячо сказал Йован практически вслух.
– Тссс! – Феодора прижала ладонь к губам Йована. – Синильга Азаматовна не любит, когда шумят.
– Но ты обещаешь, что выйдешь за меня, когда я заплачу этот идиотский выкуп? – прошептал Йован.
– Я подумаю, – Феодора попыталась отстраниться.
– Обещай мне! – настаивал Йован, сжимая ее крепче.
– Ай! Ты делаешь мне больно! – Феодора уперлась обеими руками в грудь серба. – Я же сказала, что подумаю. Денег у тебя все равно пока нет.
– Будут деньги! – сказал Йован уже спокойнее.
– Вот когда будут, тогда и поговорим, – Феодора выскользнула из-за Йована, и посмотрела, кажется, прямо мне в глаза. Я быстро отстранился от щели и, стараясь не шуметь, вернулся за свой стол. Надо же, оказывается, наш серб очень серьезно настроен. Замуж зовет, имперский паспорт предлагает… Интересно, что у него за дельце, в обмен на которое ему гражданство обещают? Уж не Кира ли тут замешана каким-нибудь боком? Или кто-нибудь еще из ее сослуживцев?
Потом я задумался про Феодору. С ней было как-то странно. После той истории с доппельгангером, мне сначала казалось, что она меня сторонится. Несколько раз мы сталкивались, она молча бросала на меня длинные непонятные взгляды и старалась побыстрее уйти. А я сначала как-то парился по этому поводу, но потом учеба и усталость меня отвлекли, и я забил. А сейчас вот подслушал их разговор с Йованом, и как-то меня занозило сразу. Йован, в целом, может и неплохой парень… Но как-то по-дурацки это все. Сначала мародеры задирают нос, что, мол, с карателями – никаких дел. А сейчас вот… «Выходи замуж, Феодора, в лепешку расшибусь…» Непоследовательно как-то.
Передо мной вдруг колыхнулась черная ткань монашеской рясы. Я поднял голову и встретился взглядом со смеющимися глазами Феодоры. Она прижала палец к губам и скользнула мимо меня. К той самой щели, у которой я их подслушивал. Выглянула в читальный зал, повернулась и поманила меня к себе.
Я подошел. Выглянул. Йован сел за стол, на котором было разложено несколько книг. Он водил пальцем по строчкам и что-то сосредоточенно записывал в тетрадку.
– Ты подслушивал? – тихо прошептала Феодора, касаясь губами моего уха.
– Случайно вышло… – одними губами ответил я.
– Ммм, как это мило… – она придвинулась ближе, ее грудь прижалась к моей. А поскольку она, по своему обыкновению, ничего под монашеской рясой не носила, я даже сквозь пиджак чувствовал ее соски. «Что она такое затевает опять?» – подумал я, но руки как будто сами собой уже легли на ее талию. Она прогнулась, еще теснее прижимаясь ко мне. Ее губы легонько коснулись моих. Будто дразня.
– Ты опять собираешься меня подставить? – прошептал я и легонько укусил ее за мочку уха.
– Или молчи и продолжай, или я сейчас закричу, что ты ко мне пристаешь, – прошептала она.
Я представил, в какое бешенство впадет Йован, если снова застанет нас на том же самом месте. Подавил смешок и сжал Феодору крепче.
– А если он и правда принесет денег, то ты выйдешь за него замуж? – спросил я, пока мои руки блуждали по ее роскошному телу. От нескромных взглядов ее ряса надежно укрывала, а вот от нескромных прикосновений – не особенно. Ткань казалась такой тонкой, что она была как будто голая. Впрочем, мне все равно уже хотелось ее сорвать.
