– Напрасные надежды. Не собираюсь прощать ни малейшей халатности. Выбирайте: или вы демонстрируете должное рвение, или рано утром я сажусь в поезд и отбываю на юг нашего благословенного острова.
– А вас удовлетворит удачная имитация?
– Вполне. Покажите свое мастерство – и о мистере Мартине никто не узнает.
– Даете слово?
– Нет, это вы дайте слово, что поцелуй превзойдет те, которыми вы только что осчастливили своего давнего друга и коллегу.
– Вы извращенец, Гастингс.
Виконт снова улыбнулся.
– В таком случае вы как раз способны в полной мере оценить мои достоинства, даже если сами об этом не подозреваете. Итак, слушайте: вам предстоит схватить меня за плечи, прижать к стене, засунуть ладони под сюртук…
– Мне сейчас станет плохо.
– Значит, пора действовать. Вперед, я жду нападения.
Хелена поморщилась.
– Фу, до чего же не хочется портить блестящую историю: почти пятнадцать лет я доблестно сопротивлялась вашим мерзким домогательствам!
– Ничто в мире не продолжается вечно, дорогая мисс Фицхью. Не забудьте, что поцелуй должен оказаться страстным, иначе эксперимент придется повторить.
Что ж, оставалось одно: как можно быстрее покончить с тяжким испытанием.
Двумя широкими шагами Хелена преодолела разделяющее их с Гастингсом пространство и схватила виконта за рукава. Но не прижала к стене, как он приказал – специально, чтобы не подчиняться, – а привлекла к себе и впилась в его губы, представив себя акулой с сотней острых как лезвие бритвы зубов.
Или обитательницей преисподней с устами, полными жгучей кислоты и ядовитых испарений, пожирающей душу недруга и с наслаждением поглощающей все совершенные им низкие поступки – в качестве закуски между серьезными грехами.
А может быть, хищным растением под названием «венерина мухоловка», полным сладкого нектара, смертельного для любого насекомого, осмелившегося погрузить хоботок в желанную влагу и отведать угощения. Не пройдет и пары секунд, как глупое создание исчезнет без следа.
Внезапно она уперлась спиной во что-то гладкое и холодное. Только что они стояли посреди комнаты. Откуда же взялась стена? И как случилось, что не она пожирает жертву, а жертва поглощает ее?
Руки Дэвида оказались мускулистыми и сильными, а сам он крепостью напоминал скалу. Ну а губы вместо того, чтобы служить горнилом грязного, жадного вожделения, дарили прохладу и свежесть, как будто он только что напился чистой колодезной воды.
Хелена вырвалась из объятий, отвернулась и провела ладонями по лицу. Дыхание давалось с трудом. Странно, с чего бы это?
– Ах Господи, – пробормотал Гастингс. – Именно так я это себе и представлял. И не ошибся. Вы меня хотите.
Хелена пропустила замечание мимо ушей.
– А ваше обещание, милорд?
– Об Эндрю Мартине никто не узнает. Можете не волноваться.
– Уходите.
– С радостью. Я уже получил то, ради чего пришел. – Дэвид усмехнулся. – Спокойной ночи, дорогая. Как я и предполагал, долгое ожидание оказалось не напрасным.
