– А это еще зачем? – удивился Кобылянский.
– Видите ли… – Чеботарев разделся и, пригладив волосы ладонью, сказал: – По теперешнему времени бутылка в кармане надежней, чем «мильс».
– Оно-то так… – До хозяина наконец дошло, что его бывшего подчиненного привели сюда особые обстоятельства, и он, несколько суетливо, предложил: – Но об этом после… А сейчас проходите, у меня, знаете ли, и «белая головка» есть. Правда, сам я в кухмистерской питаюсь, но закуска найдется.
– Не откажусь. С утра уже верст пятнадцать пешедралом, – Чеботарев вслед за хозяином прошел в комнаты и с интересом огляделся. – Вы, я вижу, моему совету последовали…
– Да уж… – Кобылянский вздохнул. – Аппартаменты из двух комнат, прислуга приходящая, электричества, само собой, нет, а сам я теперь вообще, бывший акцизный чиновник.
Хозяин прошел в заднюю каморку и вернулся, держа в одной руке тарелку с холодной телятиной, а в другой хлеб и початую бутылку «белой головки».
– Извините, полковник, разносолов не держу…
Чеботарев хмыкнул, без спросу взял стоявший на столе стакан, сам налил до половины и, залпом выпив водку, закусил куском мяса. Одобрительно улыбаясь, Кобылянский ждал, пока гость немного насытится, а Чеботарев, почти сразу почувствовав, как давившее его с утра напряжение отпускает, прекратил жевать и спросил:
– Всеволод Ильич, не хотите спросить, почему я здесь?
– А зачем? Мне и так ясно… – Кобылянский долгим взглядом посмотрел на Чеботарева. – Что, весь наш план насмарку?
– Это как посмотреть… – Чеботарев налил себе еще и покосился на хозяина.
Кобылянский перехватил его взгляд и спокойно сказал:
– Да вы ешьте, ешьте, сейчас, право, не до церемоний.
– И то верно… – согласился Чеботарев, опрокидывая стакан.
Кобылянский выждал, пока Чеботарев управится с телятиной, и только тогда спросил:
– Итак, что мы имеем?
– Если честно, не знаю, – вздохнул Чеботарев. – Люди разошлись по местам, но кто добрался, кто нет, сказать не могу. Меня самого перехватили повстанцы, едва ушел. Поскольку и мне пройти не удалось, считаю, в запланированной сети прорех будет немало…
– Да, этого следовало ожидать… – Кобылянский положил на стол сжатые кулаки. – Но главное для нас Костанжогло…
– Он как, прошел? – быстро спросил Чеботарев.
– Не ведаю, – Кобылянский пожал плечами. – Но если прошел, нас должны оставить в покое…
– Хотелось бы верить, – скептически заметил Чеботарев и после короткой паузы спросил: – А как вообще обстановка?
– Сами видите… – Кобылянский горестно покачал головой. – Полный и окончательный крах.
– Что будем делать? – Чеботарев решительно отставил стакан.
– Ждать! – неожиданно зло обрубил Кобылянский. – Вы знаете, полковник, здесь нами укрыто ценностей на сумму, соизмеримую с золотом КОМУЧа, попавшим в руки большевиков. Кроме того, всяческие «правители» стараются урвать побольше. Наша задача – обеспечить передачу золота, попавшего за границу, таким образом, чтобы новые владельцы в случае чего не смогли отвертеться.
– Думаете, удастся? – скептически заметил Чеботарев.
– Сейчас этим занимается генерал Миллер. Но, конечно, ценности, награбленные, так сказать, в частном порядке, возвратить не удастся…
– Ну, сбережения «страдателей за народ» меня как раз и не беспокоят, – пренебрежительно махнул рукой Чеботарев. – Нечего было в свое время всяким Засулич овации устраивать.
– И то верно, – криво усмехнулся Кобылянский и уже приказным тоном закончил: – Но все равно, ваши люди, те, кто добрался до мест, обеспечивают охрану моих, я остаюсь здесь, а вас, полковник, попрошу поехать к генералу Миллеру и всемерно спобоствовать.
