Чат IQuest
Дашка. Я дома, все норм. Что делать со льдом из воронки?
Мастер. Ничего, положи его в посудину.
Дашка. Морозильник, холодильник?
Мастер. Нет, просто так. Когда растает, рассмотри внимательно. Но спешки нет. Отогревайся. Проверь, что ничего у тебя не отморозилось. Может, врача?
Дашка. Не-не, спасибо. Все норм уже.
Дашка положила льдину в миску. Пригляделась повнимательнее. Внутри была какая-то неоднородность, то ли трещина, то ли пузырь, то ли что-то еще. “Посмотрю позже, сейчас хочется тепла. Горячая ванна и чай – вот что мне нужно”, – подумала Дашка.
Она вышла в командный чат ITeam, как только устроилась на диване с чаем. Команда ждала ее. Они еще раз прокрутили все, что произошло. Дашка рассказала про воронку, про двух собак, про улетевшую рукавичку. В ответ на нее обрушилась тепло тех, кто не мог быть с ней в решающие моменты, но был рядом онлайн и очень беспокоился за нее.
У северных народов, имеющих опыт и знающих толк в процессе согревания, есть множество способов согреться и сделать это с удовольствием: баня, сауна, глинтвейн, грог, пунш, чай, плед, камин, ванна, любимый кошак, живой мягкий друг, грелка, колка дров, пуховый платок, физические упражнения. Дашка получила 150 советов, как правильно согреться и не заболеть после холодного приключения.
Ей пришлось твердо пообещать:
– следить за температурой тела,
– пить теплое,
– вечером выпить глинтвейна непременно с имбирем,
– есть побольше,
– докладывать о самочувствии регулярно,
– если станет грустно, страшно или не по себе, ныть и жаловаться прямо в чат, не стесняясь.
Дашке стало тепло и хорошо. Но она ждала информации от Мастеров о раненом дакоте.
Дакоты – мастера выживания. Крепкие, твердо стоящие на ногах и не подверженные душевным метаниям – они не сдаются на волю обстоятельств. Быстро или медленно, но неуклонно они выкарабкиваются из любой ямы, будь то болезнь или другие беды. И вся дакотская община поддерживает, выхаживает и подкармливает подопечного, оказавшегося в трудном положении.
Рон очнулся в больнице на следующий день после происшествия на набережной. Кровотечение было остановлено. Все что надо было зашить, было зашито. Когда Рон пришел в себя, голова болела, но больше от ватной слабости, чем от рокового столкновения с мотоциклистом в черном шлеме.
Прежде чем открыть глаза, Рон постарался вспомнить все случившееся с ним. Сперва он вспомнил, как к нему подбегает девчонка в очках и красной спортивной куртке, на ходу раскидывая мохнатые рукавички, и тут же расплывается розовым светлым пятном в его сознании, потому что в тот момент на набережной Рон отрубился.
Тут Рон остановился, замер, собрался с мыслями, и спустя несколько секунд память вернула ему картину всего остального. Рон вспомнил воронки, затягивающие снежинки вовнутрь своих вращающихся раструбов. Рон вспомнил мотоциклиста в шлеме, ясное чувство угрозы, свое решение, свой забег и столкновение, из-за которого он лежит здесь. Рон скорее знал, чем помнил, что воронку он заслонил, оттолкнув черного мотоциклиста. Еще он понял, что не подстраховал ту девчонку, а она, вероятно, спасла его, раз его успели доставить в больницу.
Теперь надо было понять, кто этот мотоциклист, зачем он оказался около воронки. Надо было узнать, что с воронкой и девушкой. Надо было срочно связаться с Мастерами.
Рон открыл глаза.
Он увидел брата, который стоял у кровати и всматривался в его лицо. Брат улыбнулся ему и едва заметно вздохнул. “Видно, дело было серьезным”, – подумал Рон. Брата из палаты попросили выйти.
