Кентавр. Книга II - страница 23

– Не стрелять!

Анайвер дёрнулся от неожиданности, и стрела ушла в траву. Светлое пятно, взметнувшись от земли, умчалось вдаль, рассекая широкой спиной море травы.

– Какого лешего тебе здесь надо? – прокричал охотник, резко обернувшись и уставясь на меня блёклыми серо-зелёными глазами. Мне был крайне неприятен этот разговор с молодым, очевидно, невоспитанным анайвером, но кто-то должен его научить уму-разуму:

– Здесь нельзя охотиться. Охотничьи угодья – дальше к югу.

– У меня личные счёты с этим волком. Он пытался напасть на меня!

– Когда попытается в следующий раз, сразись с ним, как подобает кентавру – руками и ногами. Волк – это не дичь, и охота с луком на них запрещена. С виду – ты вроде взрослый, но где всё это время были твои родители, интересно знать? Они не научили тебя ничему, что должен бы знать анайвер. Если бы не завтрашний праздник, отвёл бы я тебя к вождю и…

Он перебил меня:

– А попробуй! Прямо сейчас! – крапчатый анайвер резко выхватил из колчана стрелу, но я своим луком отбил её в сторону.

Его грудь вздымалась от переполнявших эмоций, далеко не добрых. Глядел он на меня так, что мне захотелось наставить ему синяков вокруг этих злых глазёнок, но я сдержался. Я смотрел прямо ему в глаза:

– Если ещё раз увижу тебя за подобным занятием или убитого волка ненароком обнаружу, буду сам стрелять в тебя из лука без предупреждения!

Молодой кентавр хотел что-то возразить, но слов у него, видимо, не нашлось – всё-таки сказался недостаток образования, и он только дико прорычал в ответ, затем развернулся ко мне спиной и поскакал прочь. Я стоял, провожая его взглядом. Ветер трепал волосы и хвост. Ариас нетерпеливо заскулил. Всё же этот кентавр был какой-то странный… Изар, кажется, его имя. Раньше ничем особенным не выделялся, был как все. И вдруг – такая злоба и бестактность! Может быть, стоило всё-таки его догнать и отвести к Аталиону? Я чувствовал, что за таким поведение анайвера что-то кроется: неведомое и тёмное. Но, в тот раз я понадеялся, что он достаточно впечатлился моей угрозой и не станет делать глупостей в ближайшие дни. В конце концов, может быть, у парня перед Состязаниями сдают нервы; праздник пройдёт – и всё уляжется. Успокоив себя этой мыслью, я неспешной рысью направился к дому.

Вечером я вышел на улицу. Светила луна, а дальше, к югу, раскинулись густой россыпью огни многочисленных свечей и костров. Гости собрались в палатках и ждали завтрашнего дня, когда начнутся Танцы!

Утром Арина одела своё самое красивое белоснежное платье с полупрозрачными вставками и рукавами-крыльями. Серебряной брошью с бриллиантом была украшена застёжка её лёгкой длинной мантии. И всё это было усыпано мельчайшими блёстками, искрящимися на солнце волшебным великолепием. Я выглядел куда проще: анайверы не носят одежды, а из украшений у меня были только мифрильные браслеты; волосы и хвост были тщательно начёсаны, копыта и шерсть блестели на солнце – я был готов к танцам не хуже других мужчин. И, конечно же, нас сопровождали тивры: Ариас, Сара и Спарта. Им тоже найдётся с кем пообщаться и затеять игру.

Хотя поляна для Танцев в Стане Анайверов была достаточно большой и ровной, все старались танцевать так, чтобы не создавать огромной толпы и не мешать друг другу. Одни пары сменялись другими. Кто-то внимательно смотрел за танцующими, кто-то просто болтал с друзьями и знакомыми, потом отдыхающие вновь выходили танцевать. Арина исполнила прекрасный танец с Веором, королём горных эльфов, могучим и сильным, одетым во все чёрное с изящными украшениями из платины. Я танцевал с анайверками, юными девушками, смотревшими на меня с большим восхищением. Что скрывать: я был фаворитом на Состязаниях и юные анайверки чуть ли не в очередь становились, чтобы со мной станцевать. У Аталиона также хватало поклонниц. Но мой лёгкий и беззаботный настрой на танцы приугас, когда я увидел, как на поляне танцует крупный темнокожий бурый анайвер с чёрными волосами и хвостом, спутанными в косы с золотыми заклёпками на концах, с татуировкой на груди. Я его никогда раньше не видел. Лет тридцати с виду, но из-за резких и грубых контуров в лице казался старше, примерно моей комплекции, может быть, чуть тяжелее. Когда я увидел, что он выделывает под бой барабанов, мне стало как-то стыдно на это смотреть. Анайверки весёлой гурьбой вились вокруг него. Он танцевал страстно и без устали, но его танец был, мягко говоря, на самой грани приличия. А что касается приличий, то у кентавров они и так достаточно мягкие. Никогда в жизни я ещё не видел такого раскованного и бестактного танцора. Анайверки сменялись возле него, а он всё отплясывал без устали свой распутный танец, не снижая темпа.