— Раз так, поздравляю – вы зачислены на первый курс.
— Первый? — возмутилась я.
— А чего вы хотели? Когда выяснится, на каком вы сейчас уровне, переведем вас, может быть, на следующий курс. Имеется личный планшет? Он соответствует требованиям нашего заведения?
— Да.
— Хорошо. Вам нужно пройти медицинский контроль и получить пропуск, чтобы иметь доступ в столовую, общежитие и прочие помещения. Прежде чем идти на медконтроль, сдайте свой планшет секретарю – нужно закачать необходимые данные для обучения. Выделить вам провожатого?
— Не стоит, сама разберусь, — улыбнулась я.
Декан тоже улыбнулся, после чего сложил руки на груди и окинул меня взглядом, в котором были и интерес, и настороженность.
— Вот смотрю я на вас и думаю: не совершил ли ошибку, приняв вас? Я не видывал еще центавриан, которые добровольно уходят жить к младшим. А вы, Миктула? Не думаете, что ошиблись?
— Нет, не думаю.
— Уверены? Сможете ли вы учиться, а потом и работать на планетах Республики Земли? Это другой мир, гражданка. Это вам не Центаврианская Федерация.
— Уверена. Смогу.
Эту систему, эту планету и этот университет я выбрала по одной причине. Проходя медконтроль, утрясая вопросы с документами и комнатой в общежитии, я постоянно думала об этой самой причине. Встретимся ли мы? И когда? Как «причина» отреагирует? Что скажет? А может, она уже перевелась? Или редко появляется здесь, ведь она не с первых курсов?
Все эти вопросы разом возникли в моей голове, когда я, проходя к общежитию, увидела у фонтана знакомую пухлую фигуру; обладательница оной стояла в напряженной позе и смотрела на экран своего планшета.
Джуди Козловски ничуть не похудела с нашей последней встречи, хотя обещала взяться за себя; на деле она, разумеется, взялась за калорийные вкусности, наверняка еще и вредные. Я покачала головой, отмечая, что она себе не изменяет: бедные ее волосы, выбеленные до платины, кое-как собраны на макушке в нечто вроде пучка; длинная челка лезет в глаза. И что за аляпистый балахон она нацепила?
Я неторопливо пошла к Джуди; она не заметила меня даже тогда, когда я нарушила ее личное пространство. У меня возникло желание хлопнуть ее по плечу или сказать громко: «Бу», но я, как истинная центаврианка, выбрала другой, гораздо более коварный вариант – продолжила стоять напротив, ожидая, когда ей наскучит пялиться в планшет и она меня увидит.
Джуди сунула планшет под мышку и наткнулась на меня; из ее рта вылетело еще одно слово, которое мое переводное устройство так и не расшифровало.
Я сняла очки, чтобы улучшить, так сказать, опознавание.
Сине-зеленые глазищи девушки округлились.
— Кэя?! Кэя Унсури?
— Теперь Кэя Миктула, — пояснила я, наслаждаясь растерянным видом Джуди и радуясь встрече. — От пуза так и не избавилась, — добавила я, выразительно окинув фигуру Козловски взглядом.
— Узнаю знакомую Задницу!
Мы рассмеялись; показалось, что последний раз мы виделись вчера. Джуди порывисто обняла меня, почти сразу же отстранилась и начала бомбардировать вопросами:
— Что ты здесь делаешь? У тебя практика? Или ты перевелась? И почему у тебя другая фамилия?
— Я перевелась. Специализация – молекулярная биология, первый курс.
— Это шутка?
— Нет.
Землянка посмотрела на меня настороженно, потрогала универсальное устройство на ухе, в том числе работающее на перевод, и, убедившись по выражению моего лица, что все переведено верно, заявила:
