– Но ты же не станешь стреляться? – поинтересовался Пирс.
– Теперь, наверное, нет. – Алла нежно посмотрела в лицо сыщику. Ларри перевел свой взгляд на груди девушки.
– Это хорошо. Но эта безысходность… она как-то поправима?
– Не знаю. У нас на предприятии есть отдел «С». Он работает над этим уже год. Пишут программу чувствительности для андроидов 3-го поколения. То есть, чтобы андроид перехватывал мысли человека, понимал, что тот хочет.
– Они собираются встроить нейробокс роботу?
– Ну, да, что-то в этом роде. Но ничего не получается. Андроид на расстоянии может слышать «мысли» андроида, а вот человека нет. Полгода назад у них почти получилось. Пробную партию эми-боев выпустили. Но потом пошли эти смертельные случаи.
– И большая пробная партия была?
– Я не знаю. Ну, уж не десяток, это точно. – Алла допила свой розовый коктейль с вермутом, посмотрела на Пирса. – Поехали ко мне?
А придется поехать, подумал Пирс. Не потому, что я «милый, молодой» и вероломно пользуюсь этим, а потому, что у меня есть задание, а эта девчушка – ключ, и если не смотреть на её глаза, очень даже соблазнительна. И она хочет не красавца эми-боя, и не программиста-онаниста, а настоящего мужчину, который спас её со дна океана.
Утро субботы. На окнах опущенные жалюзи. По сумрачной комнате «летали» любимые игрушки Аллы: гало-бабочки, мотыльки, стрекозы и прочая виртуальная шушара. Пока Пирс принимал душ, Алла достала из холодильника какие-то замерзшие пирожные и две банки термо-кофе.
– Не напрягайся, – сказал Ларри и чмокнул Аллу в носик. – Иди, досыпай, королева бабочек!
Он зацепил банку с кофе, вышел из квартиры, нажал кнопку лифта. Через три минуты грави-такси должно ожидать его на верхней стоянке. Алла хорошая девчонка, и по той информации, что удалось получить Ларри из недолгих разговоров, вряд ли может помочь в расследовании. Надо познакомиться с другими фигурантами из списка Евы Крим. Пирс открыл термо-банку, вошел в кабину и нажал 20-й этаж.
Лифт начал двигаться вверх, но остановился на 6-м этаже. В кабину вошел робот. Пирс четко определял это по неестественному движению глазных зрачков. Как ни стараются электронщики, но сделать боту человеческие глаза не получается. Взгляд у «железяк» вечно какой-то осоловелый. Глаза для андроидов пытались выращивать даже на криофермах, но это оказалась настолько дорогим удовольствием, что все смирились с тем, что у ботов окуляры «дефектные».
Робот не поздоровался и не спросил Пирса, куда едет лифт: вверх или вниз. Это насторожило сыщика. Он еще раз бросил взгляд на «железяку». Анатомический бот был примерно одного роста с ним. Стандартные короткие синтетические волосы на голове. Серая одежда клерка. И глаза, смотрящие в потолок. Второе поколение, «двойка», подумал Лари. И тут робот его ударил.
Как будто врезали кувалдой. Удар пришёлся в левое плечо. Ларри вскрикнул от боли и согнулся. Это спасло его от следующего удара в голову. Робот промазал и врезал в зеркало лифта. Стекло разлетелось на мелкие осколки, и Пирс упал на эти острые и блестящие кусочки. Банка с кофе выпала из левой руки. Правая рука машинально выхватила пистолет из-под легкой летней куртки. Большой палец отодвинул предохранитель, а указательный нажал спуск.
Короткая очередь из «беретты» разнесла в дребезги осветительный плафон лифта. В кабине стало темно. Робот потерял ориентацию. Ларри лежал на полу, а бот бил своими силиконовыми кулаками по стенкам кабины. Стрелять в «железяку» не имело смысла. Электронные Модели не чувствуют боли, а у «двоек» нет и сенсорных рецепторов. Выстрелишь – только укажешь место своего расположения. А тогда хана! Ларри приподнялся на колено и обхватил ногу робота руками. Левое плечо у Пирса болело, но тут надо было перетерпеть боль.
