– Сколько? – хмуро спросил Лари ещё раз.
– Да мне ничего не надо. Если только экспертам.
– Чего ты ломаешься, как целка! Что, в первый раз взятку берешь? Сотни хватит?
– Хватит, – пробурчал Сани.
– Договорились. Жду от тебя все данные по боту: видео, маршрут, завод изготовитель. Все, что накопаете. Полтинник накину за срочность.
– Договорились. – Сани подошел к прострелянной «железяке» и пнул её носком ботинка. – Забирайте! – приказал он патрульным.
Пирс посмотрел на мигающий сообщениями «уни». Его грави-такси давно улетело, и диспетчер наложил штраф за отказ. Вызывать повторно не имело смысла, не прилетит, пока не погасишь задолженность. А это морока ещё та. У Ларри сильно разболелась рука. Надо попросить Аллу. Пускай закажет такси на свое имя. Пирс вошел в лифт. «Четвертый этаж!» – распорядился он.
Дверь в квартиру Аллы была открыта. У порога стоял робот-консьерж со коробкой чип-ключей и напуганная соседка. Увидев Ларри, она с округленными глазами и заплаканным лицом бросилась к нему.
– О, мистер Павел! Какой ужас! Алла! Такая молодая!
– Что с Аллой? – Сыщик остановился у двери в квартиру, словно альпинист перед отвесным обрывом, опасаясь оступиться на сыпучей каменной крошке.
– Умерла, – выдохнула женщина и приложила руки к груди.
Эта сообщение оглушило Ларри. Как такое могло случиться!? Ещё полчаса назад эта милая девушка была жива и шарила по пустому холодильнику в надежде устроить для Пирса завтрак. И теперь умерла?
Ларри прошел в квартиру. Жалюзи были подняты. Утренний свет наполнял помещение. Уже ничего не напоминало недавний сумрак квартиры, по которой летали гало-бабочки и прочая «живность». В комнате находились два робота полицейских. Они тупо стояли у широкой кровати. Под цветной простыней, скрючившись, лежало бездыханное тело. Руки Аллы были прижаты к голове. Могло показаться, что девушка в последние моменты своей жизни переживала какое-то горе, и закрыла ладонями верхнюю часть лица.
Сыщик приблизился к кровати. Дорогу ему преградил робокоп.
– Прошу не приближаться к месту совершения преступления! – статичным голосом заявил робот.
Второй бот окинул взглядом сыщика и тут же выхватил парализатор. Дуло смотрело в лицо Ларри.
– Не шевелиться! Не делать движений! У объекта огнестрельное оружие! – четко проговорила машина. Второй бот, услышав предупреждение, сделал два шага назад, опустился на одно колено и направил свой парализатор в спину Пирса.
– Спокойно, воины улиц и подворотен! – проговорил Ларри. – Просканируйте мой чип-паспорт. Я полицейский!
– Не двигаться! – повторил первый робот. – Я связываюсь с полицейским патрулем. Ваша личность будет определена сержантом РА-2П.092. Он прибудет в течение пяти минут. Прошу сдать оружие! Прошу подчиняться закону!
– Хрен с вами! – Пирс переборол приступ нервного срыва от создавшейся ситуации. Он вытащил «беретту» и положил на журнальный столик. – Может, я присяду?
– Стоять, не шевелиться!
– Это ты, «железяка», можешь стоять и не шевелиться! А человек не может не шевелиться! Ты знаешь об этом? А?
– Вы оскорбили полицейского при исполнении! – предупредил Пирса робот. – Вы назвали меня – «железякой». Вы будите оштрафованы! Я составлю на вас протокол.
– Давай, составляй, ганджубас электрический!
– Что такое «ганджубас электрический»? – поинтересовалась машина.
Пирс усмехнулся. Он знал, как заводить в тупик роботов второго поколения. Этот «ганджубас электрический» теперь крепко засел в электронных мозгах бота. Для него это теперь задача номер один: непонятное слово. Можно сказать, что процессор определил две задачи: держать на прицеле Пирса и определить значение нового слова. Робот третьего класса быстро бы нашёл выход из этой ситуации. Робот второго поколения определяет первичные приоритеты: какая задача важнее? И может запутаться. Но это не значит, что у него пропала реакция на резкие движения. Просто, он принял новые вводные данные и старые отошли на второй план.
