Неприятности настигли и сына Бонека. Еще в середине 90-х, во время прогулки по улице, Бонека-младшего покусала собака. Сын, переволновавшись, зарезал и собаку, и ее владельца, а затем подался в бега – за океан. Но там был арестован полицией и, по решению суда, экстрадирован на родину. Якобы Бонек инкогнито летал в Штаты, чтобы уладить дело, но кто не знает, то сообщу, что там такие шуточки не проходят. Это страна, где уважают Закон. Вряд ли Бонек этого не знал. Скорее всего, он проверял работу своих американских фирм, зарегистрированных на подставных людей.
В СИЗО Бонек сдружился с Тимуром Савлоховым, после чего отношения с савлоховцами у него нормализовались.
Но долго Бонек в тюрьме не задержался. Да так не задержался, что приятельские отношения у него сохранились в трудную минуту и с директорами Дарницкого мясокомбината, и пивзавода «Оболонь», и Киевской табачной фабрики. Хорошие отношения сложились у Бонека с Прыщем, так как он вложил крупную сумму в строительство рынка, но после очередного передела от рынка отошел.
Во время недолгой отсидки бизнес Бонека не распался, как бывало в других бригадах. Криминальная машина работала четко и слаженно. Подставные директора не подвели.
Слышал я, что сегодня, помимо легального бизнеса, Бонек практикует скупку драгоценных камней, которые раньше переплавлял за границу. Свой золотовалютный резерв он предпочитает держать за пределами Отечества – якобы в Израиле и США. Гляди, куда занесла нелегкая этого персонажа! Хотя какая «нелегкая» может быть в таком месте у человека с деньгами и положением? И все-таки – неужели с самим Японцем здесь встречается? Интересно. Очень интересно. Больше не с кем. Японец, знаю, бывает здесь инкогнито. Приезжает иногда к другу. Потом вместе едут на машине в Лас-Вегас.
Пойду я. Может, вечером в «Национале» и встретимся. Думаю, что встретимся.
Вечер в любом Даунтауне красив. Вечером огни, море огней и море развлечений. Могли бы и мои друзья развлекаться вместе со мною. Опять? Завтра иду к врачу. Пусть избавляет меня от этого меланхолическо-ностальгического кошмара.
Психолог прописал увеличить нагрузки, бассейн, велосипед и, возможно, пойти работать.
Глава 3.
Сегодня у меня прогулка на байке. Велосипедная дорожка петляет среди чудесного, практически сказочного, парка и при этом – совершенно безлюдного, больше похожего на запущенный и, одновременно, очень ухоженный лес. Да и название у него соответствующее: Cherry Creek – Вишневый ручей, еще со времен индейцев.
Справа от дорожки, в глубокой низине, негромко журчит прозрачный ручей. Вода в нем студеная даже летом. По берегам он зарос изумрудной травой-муравой с какими-то диковинными фиолетово-вишневыми пятнами цветов. Может, большие анютины глазки? И много-много розовых, видимо, колючих, кустов. Ручей смело пробивает себе дорогу среди очень больших замшевелых зелено-розовых гранитных валунов. И это благоуханье трав, и этот хрустальный водный поток, и эти тысячелетние огромные камни – все это завораживает и будоражит воображение.
А велодорожку отделяет от спуска к ручью целая стена, состоящая из коричневых корней, черных кустов, пыльных огромных лопухов с желтыми цветами на макушке и еще множества разнообразных растений. Между всем этим великолепием крутятся и трусливые зайцы с обрубленными хвостами, и шустрые полосатые бурундуки, и наглые агрессивные серые белки с тупыми мордами. Кое-где мелькнет и лиса, роскошным рыжим хвостом подметая свои следы. Только койотов еще не хватало.
