– Что опять в шахматы?
– В карты я не играю, ты же знаешь.
Кузьмин с Кузнецовым играли в шахматы. Кузьмин играл белыми. У него было преимущество в одну пешку, но Кузнецов не сдавался.
– Эх, Лёха, Лёха, вот я думаю, а не забить ли мне на службу? – Кузнецов съел конём пешку соперника и восстановил баланс сил на шахматной доске.
– И куда пойдёшь?
– Кооперативы. Это же самое актуальное дело сейчас.
– Купцом решил стать или цеховиком.
– Это уже предпринимательство, понимаешь.
– Понимаю.
– Ты представляешь, какие деньги люди зарабатывают в кооперативах?
– Слышал.
– Мне кажется скоро всё изменится.
– А страну, кто будет защищать?
– Я понимаю, если бы мы были пограничниками хотя бы, а то болтаемся в поездах по стране туда-сюда, охраняем то, на что никто не позарится никогда. Кто рискнёт, напасть на поезд со спецгрузом, да и кому он нужен. Скукота.
– Не в деньгах счастье.
– А в чём?
– В том, что занимаешься любимым делом.
– Ну ты Лёха – патриот.
Андрей в упорной борьбе выиграл партию.
Алексей стоял в коридоре вагона и смотрел в окно. В поле работали люди, им помогала техника: тракторы, грузовики. По серой полосе дороги медленно полз автобус. Потом долго тянулся лес. Лес кончился, показалась деревня, потом посёлок городского типа. Трубы завода пускали в небо чёрный дым. Страна работала, как большой механизм. Простые люди-труженники крутили, вращали части этого механизма, делали страну великой, сильной. Алексей чувствовал себя необходимой, нужной частью механизма государства. И самое главное было в том, что он очень любил это государство. Ведь оно было самым лучшим и справедливым на Земле.
Кузьмин прибыл в расположение части после очередной поездки. Часть находилась на территории Москвы. Он отвёл солдат срочников в казарму и пошёл в штаб. В штабе в дежурке сидел полковник Громов.
– Товарищ полковник.., – начал доклад Кузьмин, но Громов перебил его.
– Новости слышал, лейтенант?
– Никак нет.
– В стране введено чрезвычайное положение.
– В связи с чем?
– В связи с тем, что хотят предотвратить развал страны.
– Горбачёв?
– Нет. О Горби ничего не слышно. ГКЧП – государственный комитет по чрезвычайному положению.
– Может быть им удастся навести порядок?
– Хорошо бы.
Кузьмин отправился домой. Сначала ему нужно было зайти к сослуживцу офицеру, чтобы сообщить о том, что в части ввели усиление, и ему нужно было завтра явиться в часть. Этот офицер жил в центре Москвы.
Кузьмин передал приказ командования части офицеру, теперь он был свободен. У него дома был телефон и его в любой момент могли вызвать в расположение части.
До станции метро было метров четыреста. Кузьмин шёл по улице. Рядом шла группа людей с транспарантами и трёхцветными российскими флагами.
– Смотри, военный! – крикнул кто-то из толпы.
Кузьмин был в военной форме.
– ГКЧПист! – громко заметил ещё кто-то.
Люди окружили Кузьмина.
– Что вам нужно? – вежливо поинтересовался Кузьмин.
– Ты кому служишь?! – спросил человек в очках в серо-синей клетчатой рубашке.
– Родине.
– Ты служишь ГКЧП, сапог недобитый, – сказал рыжий парень в белой рубашке. – Он, не задумываясь, будет стрелять в нас. Это вояки, сапоги хотят уничтожить демократию. Скоты, верные псы тоталитарного режима, коммуняки недобитые.
– Бей его, ребята! – крикнул патлатый паренёк низкого роста.
Крепкий мужчина с серьёзным лицом попытался ударить Алексея по лицу, но кулак прошёл мимо. От следующего удара лейтенант не успел увернуться.
