– Хватит! – скомандовал мужчина в возрасте повадками и лицом похожий на павиана.
Побили Кузьмина не сильно, на лице остались синяки, ни переломов, ни трещин не было.
В выходные дни по утрам Кузьмин делал пробежку по парку.
Он вышел из дома, прошёл несколько дворов и вышел к парку. Асфальтовая дорожка уходила вглубь парка. Алексей побежал. Он догнал пожилого мужчину в коротких чёрных спортивных трусах тоже бегуна, потом женщину, на вид которой был примерно где-то слегка за сорок, в белом спортивном костюме. Она тоже бежала.
Птичий оркестр затянул утреннюю симфонию.
Алексей думал, как лучше бежать в это утро до шоссе и обратно: это примерно пять километров или до летней эстрады и обратно: это примерно три километра? Он пробежал мимо эстрады. Он любил ставить перед собой сложные цели. Он пробежал мимо молодой пары, сидевший на скамейке, пробежал шагов тридцать и остановился.
Алексей развернулся и направился к паре.
Им было на вид лет по восемнадцать. У парня были длинные тёмные волосы и гитара. Он курил, обняв свою подругу. У подруги был такой вид, будто она пила всю ночь: тёмные мешки под глазами, мутный взгляд.
– Ребята, дайте закурить, – попросил Алексей.
Молодой человек и его девушка переглянулись. Они были удивлены. Парень положил гитару рядом с собой и достал из кармана спортивной куртки пачку сигарет.
– Держи.
Алексей достал сигарету.
– И спички, пожалуйста.
Ему дали прикурить.
Он прошёл вперёд и сел на скамейку. Он первый раз закурил. Это только раз, для успокоения нервов. От никотина он почувствовал, как у него начала кружиться голова. Ему уже не хотелось больше бегать. Его замучили мысли о происшедшем с ним в день августовского путча. «Почему они с ним так поступили? Почему они решили, что он для них враг?»
На его лице ещё не рассосались ссадины и синяки, но психологическая травма была тяжелее физической боли.
Алексей бросил под ноги бычок и затоптал его. Мимо него пробежали бегуны мужчина и женщина.
Мать Елены Ольга Владимировна решила отправиться в Турцию, как челнок за покупкой товара. Об этом Елене и Алексею объявили во время семейного ужина.
– А кто будет продавать этот товар? – спросила Лена.
– Мы. В Лужниках.
– Мам, так странно, ты – челнок. Ты же интеллигент во втором поколении, – сказала Лена. – Я не могу тебя представить на рынке.
– Ничего, дочка, это временное дело. Вот жизнь наладится, буду работать только в своей поликлинике. А там бог его знает, может быть оно и к лучшему, глядишь разбогатеем, машину купим.
– Оль, а кто будет стоять за прилавком? – поинтересовался Павел Иванович.
– Мы все. Разве вы отказываетесь мне помогать. Дочь, была у врача?
– Да, я беременна.
– За это надо выпить, – сказал Павел Иванович. – Я сейчас принесу коньяк быстро.
– А что это будущий отец такой невесёлый? – заметила Ольга Владимировна.
– Почему невесёлый? Наоборот я очень рад, просто устал немного, – сказал Алексей.
Лужники представляли собой гигантский человеческий муравейник. Под торговым навесом сидел Алексей. Навес был увешан кожаными куртками и брюками. Алексея всё чаще отправляли на рынок торговать шмотками, привезёнными тёщей из Турции. Раньше за прилавком сидела обычно Лена. Алексей настоял на том, что Лена должна сидеть дома, а не толкаться на рынке.
Это был удачный день. Алексей продал уже двенадцать брюк и пять курток.
Он сидел на маленьком стульчике и пересчитывал в уме, на какую сумму он продал товар.
