Катька сидела за ободранным столом и ела картошку из глиняного котелка. Ксения поприветствовала Катьку, выложила из корзинки на стол банку с мочёными яблоками, шмат сала и сказала, не отвлекаясь на лишние слова:
– Кать, сватается ко мне Щемилов, подскажи, как быть?
– Так он же не ровня тебе?
– Ровня, не ровня, а мне уже тридцать. Где я здесь себе ровню найду? Тем более, что новая власть не жалует дворян. А Васька, у него хоть деньги есть!
– Так и ты зарабатываешь. Сама.
– Катя! Нам в больнице продукты стали давать вместо денег. Одежда, обувь износились. Не на что купить! Дом старый, не на что ремонт сделать. И дедушка старый уже.
Катька взяла со стола сало, повертела его в руке, как бы прикидывая, сколько в нём весу и произнесла:
– Ладно, принеси мне его фотографию, и сходим к моей бабке в табор. Она всё точно скажет, что тебя ждёт с этим ОГПУ-шником.
Через неделю Ксения выпросила фотографию Василия у его сестры Галины. Сказала, что хочет показать снимок родственникам, потому как Вася уже давно сватается и надо что-то ему отвечать. Скрыла правду. Ну, а как тут без лукавства? Когда цыганка требует?
Галина дала семейный фотографический портрет, на котором были изображены Вася, Галина и их покойная мать Анастасия Семёновна. Дала с условием, что через день карточка будет возвращена. Ксения пообещала и довольная в воскресенье с утра побежала к Катьке. Та сразу повела её к своей бабушке в табор.
Шли долго, полдня. Цыганский табор стал на время подальше от города, в степи. Но добраться до табора постороннему было сложно, чего цыгане и добивались. Яркие кибитки, костры и лошади, Ксения любила в детстве приходить в табор, там познакомилась и подружилась с Катей.
Они зашли в палатку, в которой жила Катина бабушка. Поздоровались. Бабушка сидела в старинном кресле, рядом с ней стоял резной столик, маленькие стульчики, на которые они присели.
Маленькая цыганочка, увидев, что пришли Катя и Ксения на подносе принесла им чай, и в маленьком блюдечке кусочки колотого сахара.
Ксения, немного смущаясь, протянула старой цыганке фотографию. Катина бабушка посмотрела фотографию и сказала:
– Да, дочка Катя мне рассказала про твою печаль. Подождать ты не хочешь?
– Нет, бабушка, не могу.
– Говоришь, комсомольский работник в объединённом государственно-политическом управлении по Оренбургской области?
– Да.
– Помучает он тебя, – сказала старуха, разглядывая снимок.
– Как это? – спросила Ксения.
– Фамилия его, говоришь, Щемилов?
– Да, Василий Сергеевич Щемилов.
– Знаешь, что такое щемило?
– Нет.
– Это тиски, в которые защемляют что-то.
– Ну и что?
– А то, что фамилия это родовой знак, который действует на человека. На его судьбу, характер.
– Как именно действует?
– Любит твой Васька защемлять кого-то. Мучить. Угнетать.
– Он что и меня будет мучить?
– Непосредственно тебя, своими руками он мучить не будет, но обижая других людей, он будет получать ответные удары. Иногда они будут в виде проклятий. В результате в доме будет всё рушиться, вас посетят недуги, болезни и так далее. И тому подобное.
– А дети у нас будут?
Бабушка вынула из кармана цветастой юбки замусоленную колоду карт. Вручила ее Ксении, и сказала:
– Перемешай, думай о нем, о себе, правой рукой сними сверху. И отдай мне.
На резной стол полетели цветные карты, каких Ксения не видела еще ни разу. На них были изображены дамы, короли, львы, повешенный за ногу человек, опрокидывающаяся башня, еще что-то.
