– Победила дружба. – Сказал я.
– Так не бывает. Ты что ли родственник? – Спросил Беня, не прекращая раскопки в носу.
– Я. Палец не сломай.
Беня не спеша, достал палец из глубин носа, осмотрел его со всех сторон, затем тщательно вытер его о штаны и выдал:
– Вы куда? Я с вами.
– Да мы вообще-то до зиндана, пленных подкормить.– Ответил ему Серьга.
– Угу, я с вами. Беня. – Сказал он, протянув мне руку.
– Перстень.– Ответил я.
– Я вижу, Кубачинский.
– Что, Кубачинский?
– Ну, перстень.
– Не знаю.
– Я знаю. У меня отец, такими в лавке торгует. – Сказал он, разглядывая кольцо.– Только твой, похоже на заказ делали, камень не обычный, чёрный. Такие редко попадаются. Пошли что ли.
У городского родника, мы остановились, набрать воды. А спустя не большой промежуток времени, дошли, до армейской палатки. Возле неё сидело, около десятка понурых горцев, разного возраста.
– Осади, куда прёшь? – Огромного роста Апшеронец с мушкетом и, саблей на боку вышел из- за палатки. Он пошёл в нашу сторону, с явным намерением, не пустить нас к арестованным.– Осади, говорю! Не положено, подходить к арестованным.
– Да ладно тебе дядь, мы вон, воды да покушать пленным принесли.– Серьга взял у меня из рук котомку и потряс ей перед лицом караульного.
– Хорошо, давай я передам. – Солдат взял у него котомку и вывалил её содержимое на землю возле арестантов.
– Чего ж ты дядь, еду как зверям на землю кидаешь? Они же тоже люди. – Возмутился я.
– Эти люди знаешь, сколько моих друзей на тот свет отправили? – Разозлился на меня Апшеронец.
– Так и друзья твои, наверняка их не щадили. – Не сдавался я.
– Болтаешь много, щенок. Думаешь, они с нашими пленными, лучше обращаются? Забирай свою котомку и проваливай.– Он бросил в меня котомку и, собрался уже уходить.
–Дядь, а дядь давай воды тоже нальём, зря, что ли через полгорода тащили или себе отлей? Только флягу верни, а то батька выдерет. – Серьга протянул Апшеронцу баклагу.
– Ладно, давай. – Тот взял флягу и вылил в ведро, с висящим рядом ковшом. Арестанты по одному потянулись к воде. Один, самый старый, попив воду, передал ковш товарищу и, что – то спросил меня на Кумыкском языке.
– Он спрашивает, откуда у тебя, этот кинжал и кольцо. – Перевёл Беня.
– Какое его дело?
– Он говорит что, это вещи мюридов имама. Их надо вернуть, в них камни из короны Надиршаха.
– Скажи, я их в море нашёл, там корабль затонувший был. Так что возвращать не кому.
Беня перевёл мои слова старику, тот внимательно выслушал его. И стал говорить, показывая рукой в сторону гор.
Выслушав старика, Беня перевёл мне его слова:
– Камни нужно вернуть короне. Он говорит, что возвращать нужно не людям, хозяева не они, а корона.
– Закончили хабар28. – Солдат протянул Серьге пустую флягу. – Проваливайте! Не дай Бог, комендант увидит, батоги29 мне точно прилипнут. Давай, давай хлопцы, не злите меня.
– Откуда ты так, по-ихнему умеешь? – Спросил я у Бени, когда мы отошли от пленных.
– Ну, ты даёшь, я же здесь родился, да и отца часто в лавке подменяю. Русский и Кумыкский лучше идиша знаю, за что от отца, частенько получаю. Он тоже интересный, с кем я здесь, на идише говорить буду. Таты вон, вроде тоже, евреи, но они здесь, редко бывают, да и говор у них совсем другой, на идиш не похож. – Беня шмыгнул своим большим носом. – А когда бывают, то тоже на Кумыкскомили на Русском общаются. Да старик ещё одну вещь сказал, только я не понял к чему. – Беня остановился на полном ходу, и снова шмыгнув носом, передал мне слова пленного: – Сказал, если хочешь вернуться, надо вернуть. Два раза повторил эту фразу. О чём это он?
